В мае 2019 года в Санкт-Петербурге пройдут две большие конференции по экстренной медицине: если первая «молодая» с весьма обширной тематикой, то вторая — традиционная и чисто «скоропомощная».

11-14 мая 2019 года состоится II Всероссийский Конгресс с международным участием «Актуальные вопросы медицины критических состояний». Мероприятие пройдет в Санкт-Петербурге в гостинице Park Inn by Radisson Прибалтийская, по адресу: ул. Кораблестроителей, 14.

Ключевые темы:
1. Тяжелые нарушения газообмена: причины, диагностика, лечение и предупреждение
2. Тяжелые нарушения кровообращения: причины, диагностика, лечение и предупреждение
3. Острое повреждение почек в периоперационном периоде
4. Как улучшить результаты лечения пациентов с инфекцией в ОРИТ?
5. Анестезия и интенсивная терапия в специализированных областях и при некоторых критических состояниях
6. Проблемы организации, образования и правовой защиты

Полная программа на сайте

В рамках Конгресса 11 мая 2019 г. пройдут соревнования по оказанию первой помощи, действиям в чрезвычайных ситуациях и аварийно-спасательным работам «Большой симулятор — 2019». Подробнее по ссылке

30-31 мая 2019 года в Санкт-Петербурге состоится Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Скорая медицинская помощь – 2019», посвященная 120-летию службы скорой медицинской помощи в России.

Место проведения конференции: Санкт-Петербург, Московский пр. 97А, отель «Холидей Инн Московские ворота» (станция метро «Московские ворота»).

Начало конференции: 30 мая 2019 года в 09:00.

Программные вопросы конференции:

1. Исторические итоги, задачи и перспективы развития службы скорой медицинской помощи в России.
2. Логистика и принципы маршрутизации пациентов, нуждающихся в оказании экстренной медицинской помощи на региональном уровне.
3. Современные телемедицинские технологии в практике скорой медицинской помощи – возможности и результаты применения.
4. Расширенная первая помощь и первая помощь в особых условиях – определения и содержание.
5. Организация медицинской эвакуации, в том числе санитарно-авиационной эвакуации: законодательное обоснование, содержание, методология, техническое оснащение.
6. Актуальные вопросы оказания скорой медицинской помощи и лечения термических поражений на догоспитальном и раннем стационарном этапах.
7. Вопросы информационного взаимодействия «системы 112» со службой скорой медицинской помощи и другими экстренными оперативными службами.
8. Роль и значение системы травмоцентров в повышении качества оказания экстренной медицинской помощи пострадавшим при чрезвычайных ситуациях.
9. Организация работы стационарных отделений скорой медицинской помощи.
10. Инновационные технологии, оснащение и оборудование догоспитального и стационарного этапов скорой медицинской помощи.
11. Информационное обеспечение скорой медицинской помощи – проблемы и пути решения.
12. Взаимодействие службы скорой медицинской помощи, медицины катастроф, медицинских формирований Министерства обороны Российской Федерации и других экстренных оперативных служб при ликвидации медицинских последствий техногенных и природных катастроф, террористических актов.

В ходе конференции планируется проведение мастер-классов по мероприятиям первой помощи, скорой медицинской помощи с использованием роботов-манекенов и другого симуляционного оборудования.

Сайт конференции http://bit.ly/2VfNEZn

Сообщение Конференции по скорой медицинской помощи и анестезиологии-реаниматологии в мае 2019 года появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Grant S. Lipman, MD; Kurt P. Eifling, MD; Mark A. Ellis, MD; Flavio G. Gaudio, MD; Edward M. Otten, MD; Colin K. Grissom, MD

Журнал Wilderness & Environmental Medicine,25, S55–S65 (2014).
Оригинал статьи
Перевод: Шишкин Константин Георгиевич, врач-хирург, инструктор по горной подготовке, тренер-преподаватель по первой помощи ЧОУ ДПО «Байкальский центр образования», г. Иркутск. Публикуется с согласия автора.

Навигация по статье

Профилактика и планирование
Помощь при тепловом ударе в полевых условиях
Стационарное лечение
Источники

Введение

Тепловые повреждения широко распространены по всему миру. Европейская волна жары 2003 года привела как минимум к 70 000 смертельным случаям [1], а в Соединенных Штатах за последнее десятилетие ежегодно регистрируется более 600 смертей, связанных с общим воздействием высоких температур [2]. В настоящее время тепловая травма является ведущей причиной заболеваемости и смертности среди американских студентов-атлетов [3]. Летальность при нагрузочном тепловом ударе достигает 10% [4], а при сочетании с гипотензией это значение возрастает до 33% [5]. Исход при таких состояниях напрямую зависит как от степени гипертермии, так и от ее длительности [6, 7], что делает приоритетным ее раннее распознавание и лечение. Общество экстремальной медицины (Wilderness Medical Society, WMS) созвало рабочую группу экспертов для разработки практического руководства по распознаванию, профилактике и лечению тепловой травмы. Мы представляем обзор классификаций, патофизиологических аспектов, доказательно обоснованных принципов планирования и профилактических мер, а также ведущих практических рекомендаций по лечению тепловой травмы как в полевых, так и в госпитальных условиях. Несмотря на то, что в обсуждении затрагивается весь спектр видов тепловой травмы, основное внимание комиссии было сосредоточено на изучении нагрузочного теплового удара, который в данном документе будет являться синонимом термину тепловой удар, если противоположное не оговаривается дополнительно.

Методы

Рабочая группа экспертов была отобрана на Ежегодном собрании WMS 2011 года в Сноумассе, штат Коннектикут. Специалисты в области неотложной медицины, первичной помощи и интенсивной терапии были отобраны на основе их клинического или исследовательского опыта. Соответствующие теме статьи идентифицировались через базу данных PubMed путем поиска по следующим ключевым словам: hyperthermia, heat stroke, heat illness, heat syncope, heat exhaustion. Далее это было дополнено поиском вручную по ссылкам, выявленным при первичном поиске в системе PubMed. Были рассмотрены работы, включавшие рандомизированные контролируемые исследования, обсервационные исследования и описания серий случаев. Работы, представленные только аннотоациями, в обзор не включались. Заключения из обзорных статей были приведены в качестве фоновой информации по теме, но не учитывались при определении уровней рекомендации. Рабочая группа использовала консенсусный подход при разработке рекомендаций в отношении диагностики и лечения тепловой травмы, с определением уровней доказательности в соответствии с методологией, принятой Американской коллегией врачей-специалистов по заболеваниям органов грудной клетки (American College of Chest Physicians, ACCP для градации силы рекомендаций и степени их доказательности (Таблица 1). Полученные рекомендации классифицировались на основании качества поддерживающей их доказательной базы и баланса между положительным эффектом и возможными рисками и осложнениями в отношении каждой процедуры или вмешательства.

Таблица 1. Классификационная схема оценки доказательности клинических рекомендаций ACCP

РКИ – рандомизированные контролируемые исследования

Определение тепловой травмы

Тепловая травма может быть определена как совокупность патологических состояний, от легких до тяжелых, таких как тепловые судороги, тепловой обморок, тепловое истощение и угрожающий жизни тепловой удар. Нагрузочная гипертермия возникает, когда тепло, вырабатываемое вследствие мышечной активности, накапливается быстрее, чем оно может рассеиваться путем увеличения кровотока в сосудах кожи и потоотделения. Потеря телом тепла контролируется периферическими рецепторами в коже и внутренних органах и центральной нервной системой через гипоталамус, причем с более выраженным ответом на повышение температуры через центральные сенсоры [9]. Между температурным ядром тела и кожей существует температурный градиент, обеспечивающий рассеивание тепла, когда температура в ядре выше, чем на поверхности кожи. Когда центральная температура возрастает во время физической активности, а температура кожи также повышается в результате воздействия окружающей среды или вследствие внутренней теплопродукции, рассеивание тепла снижается. Аналогичным образом, когда метаболическая продукция тепла превышает его отдачу, центральная температура повышается, и может наступить тепловая травма [10]. В некоторых случаях повреждение может возникнуть в результате патофизиологических крайностей течения нормальных процессов, используемых организмом для поддержания гомеостаза, а не вследствие повышения центральной температуры. Например, дегидратация, которая характерна для жарких условий, может привести к максимальной утилизации эндогенного вазопрессина с целью реабсорбции воды. Несмотря на то, что основной целью этого механизма является поддержание нормального водного баланса, длительная реабсорбция воды непропорционально реабсорбции калия в сочетании с повышенным потреблением чистой воды может привести к гипонатриемии разведения. Повышенная зависимость процессов поддержания нормального уровня жидкости от уровня альдостерона может способствовать потере калия, что в итоге может привести к тепловым мышечным судорогам [11].

Тепловые отеки – это доброкачественное состояние, проходящее самостоятельно. Интерстициальная жидкость накапливается в конечностях в результате гидростатического давления, увеличения проницаемости сосудов и расширения сосудов кожи. Термином «тепловой обморок» обозначают мультифакторный синдром, включающий в себя транзиторную потерю сознания в условиях повышенной температуры окружающей среды с быстрым восстановлением нормальных функций. Способствующие его развитию факторы могут включать в себя периферическую вазодилатацию, ортостатическое депонирование крови, длительное вертикальное положение тела, пожилой возраст и дегидратацию, как впрочем и сопутствующие медицинские состояния, такие как ишемическая болезнь сердца со снижением сердечного выброса. Несмотря на то, что временная потеря сознания может сопровождать как более легкие, так и тяжелые формы тепловой травмы, под термином «тепловой обморок» в целом понимают доброкачественное клиническое состояние, которое должно проходить на фоне отдыха и, возможно, регидратации при поддержании комфортной температуры окружающей среды [12, 13].

Тепловое истощение возникает вследствие контакта с высокой температурой окружающей среды или при изнуряющих нагрузках. Это легкое или средней степени тяжести состояние может прогрессировать в тепловой удар, если это состояние не распознано у человека, или он оставлен без лечения в условиях высокой температуры окружающей среды. Тепловой удар определяется как повышение центральной температуры выше 40⁰C (104⁰F) с развитием энцефалопатии. Обычно выделяют два вида теплового удара: классический тепловой удар, возникающий в результате пассивного контакта с повышенной окружающей температурой, и нагрузочный тепловой удар, развивающийся вследствие патологической гипертермии во время напряженных физических нагрузок (Таблица 2)[14].

Патофизиология теплового удара

Тепловой удар может развиваться вследствие повышения внутренней центральной температуры тела выше критического уровня, в результате чего запускается каскад клеточных и системных реакций. Эти реакции включают в себя дисфункцию терморегуляции, острофазовый ответ и реакцию белков теплового шока. Увеличение температуры крови менее чем на 1⁰C инициирует гипоталамический терморегуляторный ответ в виде увеличения кровотока через кожу до 8 л/мин за счет ответной дилатации сосудов кожи. В то время как кровь начинает шунтироваться через периферию для обеспечения потери тепла за счет испарения при потоотделении, перфузия через почки и внутренние органы снижается [15]. Острофазовый ответ на тепловой стресс заключается в воспалительной реакции интерлейкинов, цитокинов и белков аналогично тому, как это наблюдается при сепсисе. Теоретически предполагается, что завышенный острофазовый и воспалительный ответ означает прогрессирование теплового стресса в тепловой удар, возможно, за счет гипоперфузии органов желудочно-кишечного тракта [14]. Повышенная проницаемость слизистой вследствие воздействия медиаторов воспаления способствует поступлению эндотоксинов из просвета кишечника в системную циркуляцию. Такое сочетание эндотоксемии и каскадной реакции воспалительных цитокинов приводит к повреждению микрососудистого русла, дальнейшему эндотелиальному и тканевому повреждению и нарушению терморегуляции, ускоряя развитие теплового удара и гипотензии. Частично совпадающая с этой версией гипотеза предполагает, что при достижении того же критического порога температуры экспрессия белков теплового шока нарушается, что приводит к снижению их способности препятствовать денатурации структурных и ферментных белков, что приводит к сдвигам на клеточном уровне с последующей дисфункцией органов [14, 16]. При критических уровнях гипертермии высокая температура приводит как к прямому повреждению тканей, так и к их гибели вследствие апоптоза или некроза, причем тяжесть повреждений определяется в равной степени как температурой, так и длительностью температурного воздействия [17, 18]. Такое сложное сплетение накладывающихся друг на друга процессов приводит к нарушению терморегуляции, тепловому удару и шоку.

Профилактика и планирование

Вернуться к оглавлению
Поговорка «грамм профилактики стоит килограмма лечения» как нельзя лучше применима по отношению к потенциально смертельно опасной природе тепловой травмы. Целенаправленные стратегии профилактики тепловой травмы должны занимать важное место при планировании физической деятельности в условиях высокого риска ее развития. Это может осуществляться либо путем разработки и утверждения структурированного анализа рисков для использования его результатов на уровне населения в целом [19, 20], либо практикующий врач при планировании конкретных мероприятий оценивает риски с учетом индивидуальных особенностей физиологии конкретного участника, условий окружающей среды и планируемой физической активности.

Факторы, связанные с индивидуальными особенностями

К задержке тепла в организме может привести любое состояние, затрудняющее потерю тепла через кожу, включая гипогидроз, обширные рубцовые изменения кожи и сниженный сердечно-легочный резерв у пожилых людей. Небольшие исследования выявили связь солнечных ожогов с нарушением потоотделения — фактором риска, способствующим накоплению тепла. Этот эффект сохранялся до 7 дней, что значительно дольше, чем сопутствующие боль и эритема, но при этим без явных клинических проявлений [21, 22].

Некоторые лекарства могут увеличивать предрасположенность организма к развитию тепловой травмы вследствие двух механизмов: повышения теплопродукции вследствие действия препарата или путем нарушения работы центров терморегуляции (Таблица 3) [23, 24].

Прием умеренного количества кофеина не продемонстрировал какого-либо пагубного воздействия [16]. Исследования с участием военных новобранцев показали повышенный риск тепловой травмы у тучных пациентов или людей с избыточной массой тела [25, 26], однако другие данные продемонстрировали отсутствие избыточного накопления тепла у лиц с большей массой тела при прочих равных условиях на фоне физической нагрузки на аэробном уровне [27].

Акклиматизация к жарким условиям, стимулируемая 1-2-часовой нагрузкой в жарких условиях ежедневно в течение 10-14 дней приводит к воспроизводимым адаптационным изменениям, увеличивающим способность организма переносить высокую температуру и отдавать тепло [28-30]. Эти адаптационные изменения могут сохраняться до 1 месяца [31, 32]. Доказательные данные заставляют полагать, что развившийся эпизод теплового удара может приводить к острому срыву терморегуляторной адаптации и обуславливать более высокий риск развития тепловой травмы в последующем в течение нескольких месяцев после ее первичного эпизода [33]. В то же время описания клинических случаев показывают, что устойчивость к воздействию высокой температуры окружающей среды может восстанавливаться полностью [34, 35]. Лица с хорошим функциональным состоянием сердечно-сосудистой и дыхательной систем хорошо переносят большую нагрузку в условиях жары и акклиматизируются к жарким условиям быстрее, поскольку имеют более выраженное потоотделение и более высокую субъективную переносимость физической нагрузки в условиях гипертермии. Наиболее легко регулируемым фактором риска является степень гидратации. Несмотря на то, что атлеты, выступающие в видах спорта на выносливость, на соревнованиях могут комфортно переносить весовые потери до 3-4%, дегидратация с потерей веса на 2-3% коррелирует с более высоким уровнем центральной температуры при выполнении физической нагрузки в условиях жары [29,38, 39].

Гипергидратация, предшествующая физической нагрузке, не показала значимого эффекта в виде повышения устойчивости к жаре, равно как и активное охлаждение тела до нагрузки [40]. Результаты одного исследования, изучавшего влияние половой принадлежности на восстановление температуры тела, оказались недостоверными ввиду различий индекса массы тела испытуемых, в результате чего нельзя сделать однозначное заключение, что половая принадлежность является фактором риска [41]. Лютеиновая фаза менструального цикла, при которой отмечается повышение центральной температуры, в исследовании не показала нарушений толерантности к жарким условиям у женщин, принимавших оральные контрацептивы [42]. Возрастные особенности физиологии у детей и пожилых достаточно сильно отличаются от таковых у здоровых лиц среднего возраста, чтобы рассматривать их обособленно [43-45]. Это не входит в задачи данного обзора, но будет более подробно обсуждаться далее.

Уровни рекомендации:

Обследование на предмет значимых сопутствующих медицинских состояний: 1B.

Минимальное использование лекарственных препаратов, нарушающих терморегуляцию: 1C.

Понимание, что большая масса тела влечет за собой больший риск: 1C.

Рекомендации регулярно заниматься аэробной физической активностью перед попаданием в жаркие условия: 1C.

Акклиматизация в виде физической нагрузки в жарких условиях до 1-2 часов ежедневно в течение не менее 8 дней: 1С.

Поддержание нормального водного баланса перед началом физической активности: 1B.

Поддержание текущей регидратации по принципу «пить, когда хочется» при допустимой потере массы тела за счет дегидратации не более 2%: 1B.

Осознание, что наличие тепловой травмы в анамнезе является обратимым фактором риска повторного ее возникновения: 1С.

Факторы, связанные с условиями внешней среды

Тело обменивается теплом с окружающей средой путем нескольких механизмов: теплопроводности, или кондукции (пассивная передача тепла от тела к окружающей среде в направлении градиента температуры при непосредственном контакте), испарения (потеря тепла телом при потоотделении за счет превращения жидкости в пар), излучения (инфракрасные волны, излучаемые любым физическим телом в зависимости от температуры этого тела) и конвекции (передача тепла от тела в воздух или жидкость, находящиеся в движении, при непосредственном контакте с кожей). При увеличении температуры окружающей среды в конечном итоге путем конвекции и излучения тело будет получать тепло от окружающей среды, в результате чего испарение будет единственным механизмом снижения температуры. Испарение 1,7 мл пота обеспечивает потерю 1 килокалории тепла [46], в то же время охлаждение тела путем испарения менее эффективно в условиях повышенной влажности, поскольку при этом уменьшается градиент давления водяного пара между потом на поверхности кожи и водой в окружающем воздухе. Значимое движение воздуха улучшает этот градиент. Индекс WGBT (wet-bulb globe temperature index) – это комплексный индекс температуры, влажности и солнечного излучения, выражающий общую тепловую нагрузку, испытываемую человеком. Определенные значения индекса WGBT могут рассматриваться как предостерегающие и пусковые для выполнения рекомендаций по регидратации, активному охлаждению и ограничению (или даже полному прекращению) физической активности [32]. Более доступной альтернативой индексу WGBT является тепловой индекс, выражающий вклад высокой температуры и высокой влажности (выраженной в виде относительной влажности или температуры точки росы) в снижение способности тела охлаждать себя. Несмотря на то, что индекс WGBT выражается в метрических величинах, которые обычно не являются легкодоступными для практикующих медиков (в США – прим.перев.), использование в настоящее время этого показателя в военной [47], клинической [10, 43] медицине и в профпатологии [48] делает его стандартом при обсуждении тепловой нагрузки окружающей среды и выборе допустимой физической активности для конкретных условий. Инструкции по корреляции теплового индекса и риска тепловой травмы, а также ограничений физической активности существуют в свободном доступе [49].

Уровень рекомендации: При оценке риска тепловой травмы следует использовать индекс WGBT: 1A.

Факторы, связанные с видом активности

Метаболическая продукция тепла вследствие физической активности зависит от ее интенсивности и продолжительности. В ряде случаев накопление тепла в теле сдерживается видом физической активности, подразумевающим интенсивную потерю тепла в окружающую среду (например, конвективные потери в воду у пловца или обдувание ветром велосипедиста). Руководства по клинической [10], военной [47] медицине и профпатологии [48, 50] рекомендуют делать перерывы в соответствии с метаболическими потребностями или конкретными условиями окружающей среды, однако исследований, изучавших, как оптимально дозировать эти перерывы, в достаточном количестве не проводилось.

Уровень рекомендации: Выявлять доминирующие механизмы накопления и рассеивания тепла во время конкретной физической активности и понимать, что потеря тепла – главная цель организации перерывов: 1С.

Одежда и снаряжение

Одежда и прочее снаряжение, используемое во время физической активности, может как увеличивать, так и ограничивать терморегуляторные возможности тела. Особую значимость имеет снаряжение, закрывающее участки кожи и ограничивающее потери тепла с них путем испарения, конвекции, излучения или теплопроводности. Например, форма для занятий американским футболом полностью препятствует теплообмену с большей части туловища и головы и, как следствие, способствует накоплению тепла телом [51] аналогично военным каскам и бронежилетам [52]. Теплоизолирующие свойства снаряжения могут также и защищать человека, как, например, в случае пожарной экипировки, предотвращающей получение тепла путем излучения или теплопроводности в условиях высокой окружающей температуры. В руководствах по спортивной медицине, как и в военных профессиональных руководствах, представлены примеры уменьшения количества слоев одежды в зависимости от значений индекса WGBT [10, 53].

Уровень рекомендации: Одежда и прочее снаряжение для занятия определенным типом физической активности должна оцениваться и подбираться для оптимального уровня термоизоляции или потери тепла путем испарения, конвекции, теплопроводности и излучения: 1С

Помощь при тепловом ударе в полевых условиях

Вернуться к оглавлению
Выбор оптимального метода лечения тепловой травмы в экстремальных условиях может быть затруднен ввиду ограниченности ресурсов. Идеальным методом борьбы с ней, как уже было отмечено в предыдущем разделе, является ее предотвращение путем ограничения изнуряющей физической активности в условиях высокой температуры окружающей среды. Выбор метода и интенсивности охлаждения зависит от предполагаемого вида тепловой травмы (Таблица 4). Вне зависимости от исходной причины, быстрое купирование гипертермии имеет решающее значение, поскольку тяжесть состояния напрямую зависит как от величины температуры, так и от продолжительности ее воздействия [25, 54-57]. Любое лечение в полевых условиях в первую очередь направлено на стабилизацию проходимости дыхательных путей, дыхания и кровообращения еще до начала более специфической охлаждающей терапии. При отсутствии жизнеугрожающих состояний предпочтительным является проведение охлаждения на месте, до эвакуации, [10]. При передаче пациента бригаде скорой помощи важно сообщить обо всех методах охлаждения, применявшихся у него. Также важно продолжать охлаждение пострадавшего оптимальными из имеющихся в распоряжении методами в процессе транспортировки его до места назначения.

Лечение малых вариантов тепловой травмы

Доказательная база в отношении лечения легких и средней тяжести вариантов тепловой травмы скудна. Большинство методов лечения не подкреплены научно, но эффективны, и их можно рекомендовать, опираясь на доказательно обоснованные методы лечения более тяжелых видов тепловой травмы. Тепловые судороги, которые чаще описываются как генерализованные [11], могут отличаться от локальных мышечных судорог при нагрузке, наблюдаемых у атлетов, тренирующихся на выносливость. В то время как мышечные судороги при нагрузках возникают вследствие истощения нейромышечной передачи, тепловые судороги купируются пероральным приемом подсоленной жидкости и электролитной поддержкой, которая может быть как изотонической, так и гипертонической [11]. Тепловые отеки купируются возвышенным положением конечности и ношением компрессионного трикотажа. Диуретики неэффективны и могут усилить обезвоживание [59]. Тепловой обморок по определению купируется самостоятельно. После исключения других медицинских причин обморочного состояния и признаков травмы при падении лечение обморока будет состоять из восполнения объема жидкости пероральным приемом изотонических растворов и отдыха в прохладных условиях [13]. Лицам, склонным к тепловым обморокам, следует больше двигаться и напрягать крупные мышцы ног для предотвращения депонирования крови на периферии вследствие расширения сосудов кожи. Легкие формы теплового истощения обычно купируются после перемещения в прохладные условия окружающей среды, прекращения физической активности и пероральной регидратации изотоническими растворами. При более тяжелых формах теплового истощения объем жидкостных потерь более выражен, что может потребовать внутривенного вливания жидкости в сочетании с охлаждением путем испарения и конвекции.

Измерение температуры

При наличии соответствующих возможностей, точное измерение центральной температуры тела является основополагающим диагностическим шагом в дифференциальной диагностике теплового удара от менее тяжелых тепловых повреждений. Ректальная термометрия повсеместно рассматривается в качестве «золотого стандарта», поскольку является наиболее надежным и практичным метод измерения центральной температуры, причем более точным, чем термометрия темпоральная, в подмышечной впадине, в ротовой полости или в области наружного слухового прохода [12, 60]. Использование внутрипищеводных и проглатываемых термисторов допустимо, но не оправдано в полевых условиях. Ректальная термометрия является относительно инвазивной процедурой, к тому же она сопряжена с определенными трудностями в плане защиты личного пространства пациента и поддержанием необходимых гигиенических условий, поэтому первичная оценка состояния и агрессивное охлаждение должно осуществляться на основании клинических признаков, вне зависимости от степени гипертермии и способа измерения температуры. При возможности проведения ректальной термометрии ее следует считать самым точным методом измерения центральной температуры при гипертермии. У дезориентированного пострадавшего в состоянии гипертермии начало охлаждения как эмпирического лечения теплового удара не должно задерживаться до точного измерения температуры, значение которой может находиться ниже диагностического порога 40⁰С.

Уровень рекомендации: 1B

Пассивное охлаждение

Простые методы могут быть легко применимы для уменьшения воздействия тепла на пациента. Перемещение пострадавшего в тень может приводить к снижению окружающей температуры. Однако оно наиболее эффективно при значениях температуры менее 20⁰C [55]. Помещение пострадавшего на термоизолирующий слой в виде спальника или каремата уменьшает кондукционную передачу тепла от земли. Ослабление или снятие любой стесняющей одежды улучшает вклад циркуляции воздуха в конвективный теплообмен [61]

Уровень рекомендации: 1С

Гидратация

Регидратация – важная составляющая в лечении гипертермии [61, 62]. Недостаточная гидратация снижает интенсивность потоотделения, увеличивает центральную температуру [62, 63] и предрасполагает к росту степени тяжести тепловой травмы. Национальная ассоциация спортивных тренеров (National Athletic Trainers’ Association) озвучила регидратацию как важный фактор, уменьшающий степень гипертермии. Как пероральная, так и внутривенная регидратация показали сходную эффективность в восполнении водного дефицита, связанного с тепловым стрессом [62, 64], однако в случае наличия у пострадавшего теплового удара с нарушением сознания и риском развития судорог внутривенный путь введения минимизирует риск аспирации и последующего нарушения проходимости дыхательных путей.

Уровень рекомендации: 1С

Симптоматическая нагрузочная гипонатриемия может давать симптомы, аналогичные тепловому истощению [65], и появление признаков нарушения сознания при отсутствии гипертермии может потребовать инфузии 3% раствора хлорида натрия (гипертонический раствор) [66]. Существует мало данных по поводу типа и количества вводимых внутривенных растворов в отношении конкретно тепловой травмы. Поскольку пострадавшие с нагрузочным тепловым ударом могут быть обезвожены вследствие неощутимых потерь жидкости, лучшим выбором восполнения будет 1-2 литра изотонического (натрия хлорид 0,9%) или гипертонического (натрия хлорид с 5% декстрозой) раствора. Следует соблюдать осторожность, чтобы не допускать развития у пациентов объемной перегрузки жидкостью (особенно при наличии сопутствующей коронарной патологии), поскольку это может привести к отеку легких [67]. Любая попытка проведения регидратации при подозрении на тепловой удар не должна замедлять проведение быстрого охлаждения тела [68]. При проведении внутривенной регидратации текущий контроль артериального давления, частоты сердечных сокращений, цвета мочи и увеличения диуреза может помочь в оценке ответа пациента на лечение и степени его гидратации.

Уровень рекомендации: 1B

Погружение в холодную воду

Лечение погружением в холодную воду при тепловом ударе в полевых условиях является оптимальным методом лечения для быстрого снижения температуры ниже критических значений. Охлаждение ледяной водой показало вдвое большую скорость снижения центральной температуры по сравнению с обрызгиванием тела водой с целью охлаждения путем испарения (0,20⁰C/мин против 0,11⁰С/мин)[54], причем скорость охлаждения тем быстрее, чем ниже температура воды [69]. При погружении в воду лучшим образом проявляется высокая теплопроводность воды, в 24 раза превышающая таковую для воздуха [70], а также высокий температурный градиент между ледяной водой и кожей [71], способствующий значительному объему теплоотдачи. Обеспокоенность тем, что в теории погружение в холодную воду вызывает периферическую вазоконстрикцию и дрожь, которые якобы замедляют потерю тепла или даже могут привести к повышению температуры тела, является распространенным заблуждением, которое, возможно, связано с неправильным толкованием так называемой «реакции Карри», при которой у лиц с изначально нормальной температурой тела в этих условиях она может повыситься на 0,1-0,2⁰С. Несмотря на то, что при исследовании здоровых добровольцев дрожь после погружения в воду сохранялась более 10 минут [72, 73], такой дрожательный рефлекс может быть наименее значимой проблемой у реальных пациентов в состоянии теплового удара. Кроме того, противодействие охлаждению при нагрузочном тепловом ударе за счет дрожи как способа теплопродукции опровергнуто на уровне физиологии [69, 73]. Необходимость для использования этого способа охлаждения наличия в свободном доступе ванны с водой или водоема во многих ситуациях может ограничить возможность его использования. Охлаждение погружением в холодную воду лучше проводить, сняв всю одежду и снаряжение и погружая тело и конечности пациента в ванну с холодной водой или имеющийся рядом водоем, например, ручей, пруд, реку или озеро. Причем использование в этих целях естественного водоема может оказаться единственным вариантом при лечении в полевых условиях. Особое внимание следует уделить защите от воздействия течения, следить, чтобы голова пострадавшего не погружалась в воду, а также обеспечивать проходимость дыхательных путей – пострадавший ни в коем случае не должен оставаться без присмотра из-за риска аспирации и утопления. Вместо погружения в холодную воду оправдано постоянное обливание пострадавшего водой или обкладывание снегом, если это доступно. Действительно, многочисленные военные исследования по иммерсионному охлаждению молодых и здоровых пострадавших в состоянии теплового удара напряжения могут похвастаться показателем смертности, равном 0% [76], подтверждая, что такое быстрое лечение данным способом охлаждения дает наилучшие результаты.

Уровень рекомендации: 1А

Охлаждение путем испарения

Если погружение в воду недоступно, следует принять меры по охлаждению путем испарения. Начните с освобождения или снятия одежды, опрыскивания или обливания пострадавшего водой для обеспечения испарения с максимальной площади кожи [77] и обеспечьте конвекцию за счет движения воздуха путем обдувания. В большинстве ситуаций этот метод является предпочтительным при тепловом истощении. Исследования, изучавшие использование для охлаждения испарением холодную или теплую воду, показали скорость охлаждения от 0,04⁰С/мин до 0,08⁰С/мин. Исследований по использовании традиционных методов охлаждения испарением при нагрузочном тепловом ударе не проводилось. Другие способы охлаждения испарением, такие как использование воздушного потока от воздушного винта вертолета, в небольшой серии случаев показали несколько большую эффективность (0,10⁰С/мин), как впрочем и большую техническую трудность [78].

Уровень рекомендации: 1С

Химические охлаждающие пакеты и пакеты со льдом

Традиционно принято пропагандировать стратегию использования пакетов со льдом или химических охлаждающих пакетов, которыми обкладывается кожа шеи, подмышечных впадин и паховых областей с целью охлаждения крови, протекающей по крупным сосудам [79]. Ограниченное количество исследований показали минимальный положительный эффект в виде снижения температуры, если пакеты со льдом или химические охлаждающие пакеты используются в качестве самостоятельного метода по вышеприведенной методике. Пакеты со льдом показали гораздо большую эффективность, когда ими покрывается все тело [80, 81]

Уровень рекомендации: 1С

Укрывание холодной мокрой тканью

Оборачивание пострадавшего в состоянии нагрузочного теплового удара влажной простыней может использоваться в качестве метода охлаждения, когда погружение в воду не доступно. Одно исследование выявило клинически значимые показатели скорости охлаждения, однако методологические неточности в результатах не позволяют дать точное заключение [54].

Уровень рекомендации: 2B

Жаропонижающие препараты

Будучи клиницистами, обычно мы лечим повышение температуры жаропонижающими препаратами. Препараты данного класса, включающего ацетаминофен, ибупрофен и аспирин, действуют, ингибируя выработку простагландинов и понижая целевой порог терморегуляции [82], который может быть повышен при гипертермии, вызванной инфекционным процессом, но не в случае нагрузочного теплового удара. Жаропонижающие препараты неэффективны и должны быть исключены из лечения [83, 84].

Уровень рекомендации: 2B

Стационарное лечение

Вернуться к оглавлению
Пациенты с тепловым ударом должны транспортироваться в медицинские учреждения, обладающие возможностями проведения интенсивной терапии пациентов с полиорганной недостаточностью. Главными направлениями лечения теплового удара являются снижение центральной температуры настолько быстро, насколько это возможно, и поддержание функций систем органов [14], поскольку у пациентов может развиваться полиорганная недостаточность с шоком, острой дыхательной недостаточностью, острым повреждением почек, синдромом диссеминированного внутрисосудистого свертывания и ишемией кишечника. В зависимости от клинического состояния пациента, поддерживающее лечение может включать в себя поддерживающую кислородотерапию, выполнение интубации и механической вентиляции, обеспечение адекватного внутрисосудистого доступа, восполнение жидкостного объема изотоническими кристаллоидными растворами, постановку мочевого катетера для контроля диуреза, а также введение вазопрессоров для подержания артериального давления (после адекватного восполнения жидкостного объема).

Доказательная база по различным методам охлаждения включает в себя данные в отношении разнородной группы пациентов с нагрузочной гипертермией, нагрузочным тепловым ударом и классическим тепловым ударом. В работах, сравнивающих различные методы охлаждения, она включает в себя данные рандомизированных исследований, проводимых главным образом на здоровых добровольцах с нагрузочной гипертермией, и охватывающих небольшое количество исследуемых. Остальные исследования по лечению пациентов с тепловым ударом по большей части представлены отчетами о клинических случаях или нерандомизированными сравнениями методов лечения, причем со значимыми различиями в исходных параметрах испытуемых от одного исследования к другому. В большинстве экспериментальных исследований продемонстрировано, что погружение в холодную воду – самый эффективный метод охлаждения. В то же время клиническая практика исторически пропагандирует 2 метода охлаждения:
1) кондукционное охлаждение путем погружения пациента в холодную воду и 2) охлаждение путем испарения и конвекции при опрыскивании пациента водой и усиленном обдувании его тела.

Кондукционное охлаждение

Исторически литературные данные позиционируют погружение в холодную воду как метод, безопасный и эффективный в отношении молодых физически развитых пациентов при нагрузочном тепловом ударе. Протокол по охлаждению пациентов, существующий более 15 лет и предусматривающий применение смеси холодной воды с взвесью измельченного льда, по сей день с успехом применяется в отношении сотен военнослужащих без летальных исходов и побочных эффектов [85-87]. Пациенты с энцефалопатией на фоне теплового удара могут проявлять тревожность, нетерпимость или агрессию, и поэтому положительные стороны кондукционного охлаждения должны взвешенно оцениваться с учетом ограниченных возможностей для доступа к пациенту, который может требовать расширенного мониторинга сердечной деятельности или реанимации, особенно если это касается пациентов пожилого возраста [74, 88, 89].

Уровень рекомендации: 1А

Охлаждение путем конвекции и испарения

Охлаждение путем испарения у пожилых пациентов теоретически может иметь ряд положительных моментов, как то больший комфорт для пациента и меньшее проявление тревожности, а также более удобный доступ к пациенту, который может нуждаться в расширенном мониторинге сердечной деятельности или реанимационных процедурах. Как правило, исследования по охлаждению за счет испарения и конвекции охватывали пациентов с классическим тепловым ударом и добровольцев в условиях эксперимента с нагрузочной гипертермией, но не пациентов с настоящим нагрузочным тепловым ударом. Более крупное исследование по использованию специально сконструированного устройства, названного модулем охлаждения тела (body cooling unit, BCU), продемонстрировало скорость охлаждения тела в пределах от 0.04⁰C/мин до 0,11⁰C/мин при среднем времени охлаждения 68-78 минут и летальности 10% [88, 90]. Прямых сравнений между использованием данного устройства и погружением в холодную воду найти не удалось, но, если принимать во внимание показатели скорости охлаждения, охлаждение путем конвекции и испарения представляется на порядок менее эффективным. Поскольку пациенты с классическим тепловым ударом более часто представлены пожилыми и тучными людьми, страдающими такими сопутствующими состояниями, как диабет, артериальная гипертензия и сердечные заболевания, доказательная база поддерживает тот факт, что методика охлаждения путем испарения и конвекции за счет смачивания и обдувания кожи допустимо играет свою роль в госпитальном лечении классического теплового удара, но менее эффективна при нагрузочном тепловом ударе.

Уровень рекомендации: 1С

Целевая температура при охлаждении

Охлаждение при нагрузочном тепловом ударе и нагрузочной гипертермии до целевой температуры 39⁰С путем погружения в холодную воду со льдом хорошо переносится, не сопровождается летальностью, побочными эффектами или развитием «afterdrop» центральной температуры вследствие гипотермии [85-87, 91]. Клиницистам следует осторожно относиться к показателям ректальной термометрии, которые могут быть ошибочно завышенными во время восстановления температуры за счет теплоизолирующего эффекта тканей тела [92].

Уровень рекомендации: 1B

Комбинированные и дополнительные методики охлаждения

Если доступно внутривенное введение жидкости, эффективно использование холодных растворов (4⁰С), если это возможно. Это может снижать центральную температуру в два раз эффективнее по сравнению с вливанием растворов комнатной температуры, однако проведение надлежащего наружного охлаждения тела остается главным методом лечения теплового удара. [68, 93].

Уровень рекомендации: 1С.

Более инвазивные методы в виде лаважа полостей охлажденным изотоническим раствором описаны, но надлежащим образом не изучены [94, 95]. Устройства для внутрисосудистого охлаждения могут дополнять лечение теплового удара, но их применение требует проведения дополнительных исследований [96].

Уровень рекомендации: 2С

Медикаментозное лечение

Ни один лекарственный препарат не продемонстрировал свою эффективность при лечении теплового удара. Дантролен используется для лечения злокачественной гипертермии и злокачественного нейролептического синдрома. Он действует путем блокады высвобождения кальция из саркоплазматического ретикулума, таким образом снижая мышечную ригидность и гипертонус, типичные для этих состояний. Качественно спланированное радомизированное клиническое исследование, сравнивающее эффект дантролена и плацебо при классическом тепловом ударе, показало отсутствие различий в скорости снижения температуры и исходах лечения, в результате чего сделан вывод, что такое медикаментозное лечение у пациентов с тепловым ударом применяться не должно [97].

Уровень рекомендации: 1B

Заключение

Данная статья включает доказательно обоснованные рекомендации по профилактике, распознаванию и лечению тепловой травмы. Большая часть доступных литературных данных представлена сериями случаев и трактовкой результатов исследований по нагрузочной гипертермии, которая является приемлемой исследовательской моделью, поскольку проведение рандомизированных контролируемых исследований при нагрузочном тепловом ударе сложно оправдать с этических позиций. Эти рекомендации применяют имеющуюся доказательную базу по отношению к двум конкретным группам пациентов с тепловым ударом, и, несмотря на то, что в «диких условиях» с большей вероятностью может иметь место нагрузочный тепловой удар, медицинские работники должны быть ознакомлены со всеми методиками лечения и присущими им положительными качествами и возможными рисками. Мы рекомендуем снижать температуру пациентов с тепловым ударом кондукционными методами путем погружением всего тела в холодную воду или воду со льдом (предпочтительный метод при нагрузочном тепловом ударе) или за счет испарения и конвекции путем сочетания опрыскивания холодной водой с обеспечением непрерывного потока воздуха вокруг тела (приемлемый метод при классическом тепловом ударе). Охлаждение путем испарения и конвекции может быть усилено обкладыванием всего тела пакетами со льдом для обеспечения кондукционного охлаждения. Будущие направления исследований должны включать в себя прямое сравнение доступных методов охлаждения в контролируемых группах, а также дальнейшую оценку эффективности эндоваскулярных катетеров и внутрибольничных систем для оптимального охлаждения пациентов в критическом состоянии.

Источники:

Вернуться к оглавлению

1. Robine, J.M., Cheung, S.L., Le Roy, S. et al. Death toll exceeded 70,000 in Europe during the summer of 2003. C R Biol. 2008; 331: 171–178
2. Number of heat-related deaths, by sex—national vital statistics system, United States, 1999–2010. MMWR Morb Mortal Wkly Rep. 2012; 61: 729
3. Centers for Disease Control and Prevention (CDC). Heat illness among high school athletes—United States, 2005–2009. MMWR Morb Mortal Wkly Rep. 2010; 59: 1009–1013
4. Centers for Disease Control and Prevention (CDC). Heat-related illnesses and deaths—United States, 1994–1995. MMWR Morb Mortal Wkly Rep. 1995; 44: 465–468
5. Austin, M.G. and Berry, J.W. Observations on one hundred cases of heatstroke. J Am Med Assoc. 1956; 161: 1525–1529
6. Adolph, E.F. Tolerance to heat and dehydration in several species of mammals. Am J Physiol. 1947; 151: 564–575
7. Overgaard, J. and Suit, H.D. Time-temperature relationship in hyperthermic treatment of malignant and normal tissue in vivo. Cancer Res. 1979; 39: 3248–3253
8. Lipman, G.S., Eifling, K.P., Ellis, M.A., Gaudio, F.G., Otten, E.M., and Grissom, C.K. Wilderness Medical Society. Wilderness Medical Society practice guidelines for the prevention and treatment of heat-related illness. Wilderness Environ Med. 2013; 24: 351–361
9. Sawka, M.N. and Wenger, C.B. Physiological Responses to Acute Exercise-Heat Stress. Benchmark Press, Indianapolis, IN; 1988
10. Armstrong, L.E., Casa, D.J., Millard-Stafford, M., Moran, D.S., Pyne, S.W., and Roberts, W.O. American College of Sports Medicine. American College of Sports Medicine position stand. Exertional heat illness during training and competition. Med Sci Sports Exerc. 2007; 39: 556–572
11. Talbott, J.H. and Michelsen, J. Heat cramps. A clinical and chemical study. J Clin Invest. 1933; 12: 533–549
12. Binkley, H.M., Beckett, J., Casa, D.J., Kleiner, D.M., and Plummer, P.E. National Athletic Trainers’ Association Position Statement: exertional heat illnesses. J Athl Train. 2002; 37: 329–343
13. Asplund, C.A., O’Connor, F.G., and Noakes, T.D. Exercise-associated collapse: an evidence-based review and primer for clinicians. Br J Sports Med. 2011; 45: 1157–1162
14. Bouchama, A. and Knochel, J.P. Heat stroke. N Engl J Med. 2002; 346: 1978–1988
15. Rowell, L.B. Cardiovascular aspects of human thermoregulation. Circ Res. 1983; 52: 367–379
16. Leon, L.R. and Helwig, B.G. Heat stroke: role of the systemic inflammatory response. J Appl Physiol. 2010; 109: 1980–1988
17. Sakaguchi, Y., Stephens, L.C., Makino, M. et al. Apoptosis in tumors and normal tissues induced by whole body hyperthermia in rats. Cancer Res. 1995; 55: 5459–5464
18. Buckley, I.K. A light and electron microscopic study of thermally injured cultured cells. Lab Invest. 1972; 26: 201–209
19. Eberman, L.E. and Cleary, M.A. Development of a heat-illness screening instrument using the Delphi panel technique. J Athl Train. 2011; 46: 176–184
20. Toloo, G.S., Fitzgerald, G., Aitken, P., Verrall, K., and Tong, S. Are heat warning systems effective?. Environ Health. 2013; 12: 27
21. Pandolf, K.B., Gange, R.W., Latzka, W.A., Blank, I.H., Kraning, K.K. II, and Gonzalez, R.R. Human thermoregulatory responses during heat exposure after artificially induced sunburn. Am J Physiol. 1992; 262: R610–R616
22. Pandolf, K.B., Gange, R.W., Latzka, W.A., Blank, I.H., Young, A.J., and Sawka, M.N. Human thermoregulatory responses during cold water immersion after artificially induced sunburn. Am J Physiol. 1992; 262: R617–R623
23. Glazer, J.L. Management of heatstroke and heat exhaustion. Am Fam Physician. 2005; 71: 2133–2140
24. Bruning, R.S., Dahmus, J.D., Kenney, W.L., and Alexander, L.M. Aspirin and clopidogrel alter core temperature and skin blood flow during heat stress. Med Sci Sports Exerc. 2013; 45: 674–682
25. Bedno, S.A., Li, Y., Han, W. et al. Exertional heat illness among overweight U.S. Army recruits in basic training. Aviat Space Environ Med. 2010; 81: 107–111
26. Epstein, Y., Moran, D.S., Shapiro, Y., Sohar, E., and Shemer, J. Exertional heat stroke: a case series. Med Sci Sports Exerc. 1999; 31: 224–228
27. Limbaugh, J.D., Wimer, G.S., Long, L.H., and Baird, W.H. Body fatness, body core temperature, and heat loss during moderate-intensity exercise. Aviat Space Environ Med. 2013; 84: 1153–1158
28. Brazaitis, M. and Skurvydas, A. Heat acclimation does not reduce the impact of hyperthermia on central fatigue. Eur J Appl Physiol. 2010; 109: 771–778
29. Cheung, S.S. and McLellan, T.M. Heat acclimation, aerobic fitness, and hydration effects on tolerance during uncompensable heat stress. J Appl Physiol. 1998; 84: 1731–1739
30. Garrett, A.T., Goosens, N.G., Rehrer, N.J., Patterson, M.J., and Cotter, J.D. Induction and decay of short-term heat acclimation. Eur J Appl Physiol. 2009; 107: 659–670
31. Weller, A.S., Linnane, D.M., Jonkman, A.G., and Daanen, H.A. Quantification of the decay and re-induction of heat acclimation in dry-heat following 12 and 26 days without exposure to heat stress. Eur J Appl Physiol. 2007; 102: 57–66
32. Daanen, H.A., Jonkman, A.G., Layden, J.D., Linnane, D.M., and Weller, A.S. Optimising the acquisition and retention of heat acclimation. Int J Sports Med. 2011; 32: 822–828
33. Armstrong, L.E., De Luca, J.P., and Hubbard, R.W. Time course of recovery and heat acclimation ability of prior exertional heatstroke patients. Med Sci Sports Exerc. 1990; 22: 36–48
34. Kazman, J.B., Heled, Y., Lisman, P.J., Druyan, A., Deuster, P.A., and O’Connor, F.G. Exertional heat illness: the role of heat tolerance testing. Curr Sports Med Rep. 2013; 12: 101–105
35. Johnson, E.C., Kolkhorst, F.W., Richburg, A., Schmitz, A., Martinez, J., and Armstrong, L.E. Specific exercise heat stress protocol for a triathlete’s return from exertional heat stroke. Curr Sports Med Rep. 2013; 12: 106–109
36. Sharwood, K.A., Collins, M., Goedecke, J.H., Wilson, G., and Noakes, T.D. Weight changes, medical complications, and performance during an Ironman triathlon. Br J Sports Med. 2004; 38: 718–724
37. Wharam, P.C., Speedy, D.B., Noakes, T.D., Thompson, J.M., Reid, S.A., and Holtzhausen, L.M. NSAID use increases the risk of developing hyponatremia during an Ironman triathlon. Med Sci Sports Exerc. 2006; 38: 618–622
38. Maughan, R.J., Watson, P., and Shirreffs, S.M. Heat and cold: what does the environment do to the marathon runner?. Sports Med. 2007; 37: 396–399
39. Wall BA, Watson G, Peiffer JJ, Abbiss CR, Siegel R, Laursen PB. Current hydration guidelines are erroneous: dehydration does not impair exercise performance in the heat. Br J Sports Med. 2013 Sep 20 [Epub ahead of print].
40. Duffield, R., Steinbacher, G., and Fairchild, T.J. The use of mixed-method, part-body pre-cooling procedures for team-sport athletes training in the heat. J Strength Cond Res. 2009; 23: 2524–2532
41. Lemire, B., Gagnon, D., Jay, O., Dorman, L., DuCharme, M.B., and Kenny, G.P. Influence of adiposity on cooling efficiency in hyperthermic individuals. Eur J Appl Physiol. 2008; 104: 67–74
42. Tenaglia, S.A., McLellan, T.M., and Klentrou, P.P. Influence of menstrual cycle and oral contraceptives on tolerance to uncompensable heat stress. Eur J Appl Physiol Occup Physiol. 1999; 80: 76–83
43. Bergeron, M.F., Devore, C., and Rice, S.G. Council on Sports Medicine and Fitness and Council on School Health; American Academy of Pediatrics. Policy statement—climatic heat stress and exercising children and adolescents. Pediatrics. 2011; 128: e741–e747
44. Basu, R. and Samet, J.M. Relation between elevated ambient temperature and mortality: a review of the epidemiologic evidence. Epidemiol Rev. 2002; 24: 190–202
45. Bouchama, A., Dehbi, M., Mohamed, G., Matthies, F., Shoukri, M., and Menne, B. Prognostic factors in heat wave related deaths: a meta-analysis. Arch Intern Med. 2007; 167: 2170–2176
46. Nelson, N., Eichna, L.W., Horvath, S.H., Shelley, W.B., and Hatch, T.F. Thermal exchanges of man at high temperatures. Am J Physiol. 1947; 151: 626–652
47. Manual of Naval Preventive Medicine (NAVMED P-5010-3). Heat and cold stress injuries. 2009. Available at: http://www.med.navy.mil/directives/Pub/5010-3.pdf. Accessed October 9, 2014.
48. OSHA Technical Manual (OTM) Section III: Chapter 4 (TED1-00-015). Heat stress. 1999. Available at: http://www.osha.gov/dts/osta/otm/otm_iii/otm_iii_4.html. Accessed January 20, 2013.
49. Heat Index Charts. 2000. Available at: http://www.nws.noaa.gov/os/heat/index.shtml. Accessed November 11, 2014.
50. Jackson, L.L. and Rosenberg, H.R. Preventing heat-related illness among agricultural workers. J Agromed. 2010; 15: 200–215
51. Armstrong, L.E., Johnson, E.C., Casa, D.J. et al. The American football uniform: uncompensable heat stress and hyperthermic exhaustion. J Athl Train. 2010; 45: 117–127
52. Porter, A.M. Heat illness and soldiers. Mil Med. 1993; 158: 606–609
53. Biery, J.C. Jr, Blivin, S.J., and Pyne, S.W. Training in ACSM black flag heat stress conditions: how U.S. marines do it. Curr Sports Med Rep. 2010; 9: 148–154
54. Armstrong, L.E., Crago, A.E., Adams, R., Roberts, W.O., and Maresh, C.M. Whole-body cooling of hyperthermic runners: comparison of two field therapies. Am J Emerg Med. 1996; 14: 355–358
55. Hadad, E., Moran, D.S., and Epstein, Y. Cooling heat stroke patients by available field measures. Intensive Care Med. 2004; 30: 338
56. Hadad, E., Rav-Acha, M., Heled, Y., Epstein, Y., and Moran, D.S. Heat stroke: a review of cooling methods. Sports Med. 2004; 34: 501–511
57. Shapiro, Y. and Seidman, D.S. Field and clinical observations of exertional heat stroke patients. Med Sci Sports Exerc. 1990; 22: 6–14
58. Schwellnus, M.P., Derman, E.W., and Noakes, T.D. Aetiology of skeletal muscle ‘cramps’ during exercise: a novel hypothesis. J Sports Sci. 1997; 15: 277–285
59. Lugo-Amador, N.M., Rothenhaus, T., and Moyer, P. Heat-related illness. (viii. viii)Emerg Med Clin North Am. 2004; 22: 315–327
60. Casa, D.J., Becker, S.M., Ganio, M.S. et al. Validity of devices that assess body temperature during outdoor exercise in the heat. J Athl Train. 2007; 42: 333–342
61. González-Alonso, J., Calbet, J.A., and Nielsen, B. Metabolic and thermodynamic responses to dehydration-induced reductions in muscle blood flow in exercising humans. J Physiol. 1999; 520: 577–589
62. Casa, D.J., Armstrong, L.E., Hillman, S.K. et al. National athletic trainers’ association position statement: fluid replacement for athletes. J Athl Train. 2000; 35: 212–224
63. Sawka, M.N., Latzka, W.A., Matott, R.P., and Montain, S.J. Hydration effects on temperature regulation. Int J Sports Med. 1998; 19: S108–S110
64. Castellani, J.W., Maresh, C.M., Armstrong, L.E. et al. Intravenous vs. oral rehydration: effects on subsequent exercise-heat stress. J Appl Physiol. 1997; 82: 799–806
65. Backer, H.D., Shopes, E., Collins, S.L., and Barkan, H. Exertional heat illness and hyponatremia in hikers. Am J Emerg Med. 1999; 17: 532–539
66. Hew-Butler T, Ayus JC, Kipps C, et al. Statement of the Second International Exercise-Associated Hyponatremia Consensus Development Conference, New Zealand, 2007. Clin J Sport Med. 2008;18:111–121.
67. Epstein, Y., Shani, Y., Moran, D.S., and Shapiro, Y. Exertional heat stroke—the prevention of a medical emergency. J Basic Clin Physiol Pharmacol. 2000; 11: 395–401
68. Hostler, D., Reis, S.E., Bednez, J.C., Kerin, S., and Suyama, J. Comparison of active cooling devices with passive cooling for rehabilitation of firefighters performing exercise in thermal protective clothing: a report from the Fireground Rehab Evaluation (FIRE) trial. Prehosp Emerg Care. 2010; 14: 300–309
69. Proulx, C.I., Ducharme, M.B., and Kenny, G.P. Effect of water temperature on cooling efficiency during hyperthermia in humans. J Appl Physiol. 2003; 94: 1317–1323
70. McArdle, W.D., Magel, J.R., Lesmes, G.R., and Pechar, G.S. Metabolic and cardiovascular adjustment to work in air and water at 18, 25, and 33 degrees C. J Appl Physiol. 1976; 40: 85–90
71. Noakes, T.D. Body cooling as a method for reducing hyperthermia. S Afr Med J. 1986; 70: 373–374
72. Proulx, C.I., Ducharme, M.B., and Kenny, G.P. Safe cooling limits from exercise-induced hyperthermia. Eur J Appl Physiol. 2006; 96: 434–445
73. Wyndham, C.H., Strydom, N.B., Cooke, H.M. et al. Methods of cooling subjects with hyperpyrexia. J Appl Physiol. 1959; 14: 771–776
74. Ferris, E.B. Jr, Blankenhorn, M.A., Robinson, H.W., and Cullen, G.E. Heat stroke: clinical and chemical observations on 44 cases. J Clin Invest. 1938; 17: 249–262
75. Casa, D.J., McDermott, B.P., Lee, E.C., Yeargin, S.W., Armstrong, L.E., and Maresh, C.M. Cold water immersion: the gold standard for exertional heatstroke treatment. Exerc Sport Sci Rev. 2007; 35: 141–149
76. Costrini, A. Emergency treatment of exertional heatstroke and comparison of whole body cooling techniques. Med Sci Sports Exerc. 1990; 22: 15–18
77. Weiner, J.S. and Khogali, M. A physiological body-cooling unit for treatment of heat stroke. Lancet. 1980; 1: 507–509
78. Poulton, T.J. and Walker, R.A. Helicopter cooling of heatstroke victims. Aviat Space Environ Med. 1987; 58: 358–361
79. Platt M, Vicario S. Rosen’s Emergency Medicine—Concepts and Clinical Practice. Vol 1. 7th ed. Philadelphia, PA: Mosby; 2009.
80. Kielblock, A.J., Van Rensburg, J.P., and Franz, R.M. Body cooling as a method for reducing hyperthermia. An evaluation of techniques. S Afr Med J. 1986; 69: 378–380
81. Richards, D., Richards, R., Schofield, P.J., Ross, V., and Sutton, J.R. Management of heat exhaustion in Sydney’s the Sun City-to-Surf run runners. Med J Aust. 1979; 2: 457–461
82. Saper, C.B. and Breder, C.D. Endogenous pyrogens in the CNS: role in the febrile response. Prog Brain Res. 1992; 93: 419–429
83. Downey, J.A. and Darling, R.C. Effect of salicylates on elevation of body temperature during exercise. J Appl Physiol. 1962; 17: 323–325
84. Johnson, S.C. and Ruhling, R.O. Aspirin in exercise-induced hyperthermia. Evidence for and against its role. Sports Med. 1985; 2: 1–7
85. O’Donnell, T.F. Jr. Acute heat stroke. Epidemiologic, biochemical, renal, and coagulation studies. JAMA. 1975; 234: 824–828
86. Beller, G.A. and Boyd, A.E. III. Heat stroke: a report of 13 consecutive cases without mortality despite severe hyperpyrexia and neurologic dysfunction. Mil Med. 1975; 140: 464–467
87. Costrini, A.M., Pitt, H.A., Gustafson, A.B., and Uddin, D.E. Cardiovascular and metabolic manifestations of heat stroke and severe heat exhaustion. Am J Med. 1979; 66: 296–302
88. Khogali, M. and Weiner, J.S. Heat stroke: report on 18 cases. Lancet. 1980; 2: 276–278
89. Bouchama, A., Dehbi, M., and Chaves-Carballo, E. Cooling and hemodynamic management in heatstroke: practical recommendations. Crit Care. 2007; 11: R54
90. Khogali, M. and al Khawashi, M. Heat stroke during the Makkah pilgrimage. Saudi Med J. 1981; 2: 85–93
91. Gagnon, D., Lemire, B.B., Casa, D.J., and Kenny, G.P. Cold-water immersion and the treatment of hyperthermia: using 38.6°C as a safe rectal temperature cooling limit. J Athl Train. 2010; 45: 439–444
92. Newsham, K.R., Saunders, J.E., and Nordin, E.S. Comparison of rectal and tympanic thermometry during exercise. South Med J. 2002; 95: 804–810
93. Moore, T.M., Callaway, C.W., and Hostler, D. Core temperature cooling in healthy volunteers after rapid intravenous infusion of cold and room temperature saline solution. Ann Emerg Med. 2008; 51: 153–159
94. Smith, J.E. Cooling methods used in the treatment of exertional heat illness. Br J Sports Med. 2005; 39: 503–507
95. Horowitz, B.Z. The golden hour in heat stroke: use of iced peritoneal lavage. Am J Emerg Med. 1989; 7: 616–619
96. Broessner, G., Beer, R., Franz, G. et al. Case report: severe heat stroke with multiple organ dysfunction—a novel intravascular treatment approach. Crit Care. 2005; 9: R498–R501

Bouchama, A., Cafege, A., Devol, E.B., Labdi, O., el-Assil, K., and Seraj, M. Ineffectiveness of dantrolene sodium in the treatment of heatstroke. Crit Care Med. 1991; 19: 176–180

Сообщение Практическое руководство общества экстремальной медицины (WMS) по профилактике и лечению тепловой травмы появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Ишемическая болезнь сердца — одна из основных причин внезапной остановки кровообращения. В случае эффективной реанимации в стационаре следует рассмотреть вопрос о проведении экстренной коронарной ангиографии (КАГ) и чрескожного коронарного вмешательства (ЧКВ).

Постреанимационный синдром предполагает ту или иную степень угнетения сознания, что затрудняет принятие решения о КАГ в рамках традиционного лечебно-диагностического алгоритма для пациентов с острым коронарным синдромом [1,2,3]. В связи с этим предложен алгоритм [4] лечения пациентов с внебольничной остановкой кровообращения и его последующим восстановлением, но с угнетением сознания до комы (см. рисунок).

Как видно из схемы, экстренная коронарография показана в случае регистрации подъема сегмента ST на ЭКГ. Однако существует гипотеза, что у значительной части пациентов без подъема ST остановка кровообращения наступила также как следствие атеросклероза коронарных артерий. В исследовании COACT  предпринята попытка оценить влияние экстренной коронарографии на 90-дневную выживаемость у таких пациентов [6].

COACT — Coronary Angiography after Cardiac Arrest without ST-Segment Elevation

многоцентровое рандомизированное исследование с целью сравнения стратегии немедленной коронарной ангиографии со стратегией отсроченной ангиографии у пациентов, перенесших остановку кровообращения и не имеющих подъема сегмента ST на ЭКГ. Полный текст оригинальной статьи ищите на нашем канале

Критерии включения:
— внебольничная остановка кровообращения;
— исходный дефибриллируемый ритм;
— без сознания после восстановления спонтанного кровообращения.
Критерии исключения:
— инфаркт миокарда с подъемом ST;
— шок;
— очевидная некоронарная причина остановки кровообращения.

В период с января 2015 года по июль 2018 года в 19 участвующих центрах в Нидерландах были зарегистрированы 552 пациента, которые поступили с восстановлением спонтанного кровообращения без подъема сегмента ST на ЭКГ. 538 пациентов (97,5%) рандомизированы в 2 группы; 273 отнесены к группе экстренной ангиографии и 265 к группе отсроченной ангиографии.

Вмешательства

Коронарная ангиография выполнена:
— 265 из 273 пациентов (97,1%) в группе экстренной ангиографии;
— 172 из 265 пациентов (64,9%) в группе отсроченной ангиографии.

Медианное время от рандомизации до коронарной ангиографии:
— 0,8 часа в группе экстренной ангиографии;
— 119,9 часов в группе отсроченной ангиографии.

Острая тромботическая окклюзия была выявлена:
— у 3,4% пациентов в группе экстренной ангиографии;
— у 7,6% пациентов в группе отсроченной ангиографии.

ЧКВ выполнено:
— у 33,0% пациентов в группе экстренной ангиографии;
— у 24,2% пациентов в группе отсроченной ангиографии.

АКШ выполнено:
— у 6,2% пациентов в группе экстренной ангиографии;
— у 8,7% пациентов в группе отсроченной ангиографии.

Результаты

Всего 176 из 273 пациентов (64,5%) в группе экстренной ангиографии и 178 из 265 пациентов (67,2%) в группе с отсроченной ангиографией дожили до 90-дневного срока после остановки кровообращения (отношение рисков 0,89; 95% ДИ 0,62 — 1,27; P = 0,51). Авторы делают вывод о нецелесообразности стратегии экстренной ангиографии у пациентов, перенесших остановку кровообращения и не имеющих подъема сегмента ST на ЭКГ.

Источники

1.
РЕКОМЕНДАЦИИ ЕОК ПО ВЕДЕНИЮ ПАЦИЕНТОВ С ОСТРЫМ ИНФАРКТОМ МИОКАРДА С ПОДЪЕМОМ СЕГМЕНТА ST 2017
Рабочая группа по ведению пациентов с острым инфарктом миокарда с подъемом сегмента ST Европейского общества кардиологов (ЕОК).
Российский кардиологический журнал 2018; 23 (5): 103–158
http://dx.doi.org/10.15829/1560-4071-2018-5-103-158
https://scardio.ru/content/Guidelines/2824-7670-3-PB.pdf

2.
Рекомендации ESC по ведению пациентов с ОСТРЫМ КОРОНАРНЫМ СИНДРОМОМ БЕЗ СТОЙКОГО ПОДЪЕМА СЕГМЕНТА ST 2015
Рабочая группа Европейского кардиологического общества (ESC) по ведению пациентов с острым коронарным синдромом без стойкого подъема сегмента ST.
Российский кардиологический журнал 2016, 3 (131): 9–63
http://dx.doi.org/10.15829/1560-4071-2016-3-9-63
https://scardio.ru/content/Guidelines/732-1781-1-SM.pdf

3.
РЕКОМЕНДАЦИИ ESC/EACTS ПО РЕВАСКУЛЯРИЗАЦИИ МИОКАРДА 2014
Рабочая группа по реваскуляризации миокарда Европейского общества кардиологов (ESC) и Европейской ассоциации кардиоторакальных хирургов (EACTS).
Российский кардиологический журнал 2015, 2 (118): 5–81
http://dx.doi.org/10.15829/1560-4071-2015-02-5-81
https://scardio.ru/content/Guidelines/recomend_2_rkj_15.pdf

4.
Journal of the American College of Cardiology Volume 66, Issue 1, 7 July 2015, Pages 62-73
Cardiac Arrest: A Treatment Algorithm for Emergent Invasive Cardiac Procedures in the Resuscitated Comatose Patient
Tanveer Rab et al.
https://doi.org/10.1016/j.jacc.2015.05.009
https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S0735109715022767

5.
The Evolving Role of the Cardiac Catheterization Laboratory in the Management of Patients With Out-of-Hospital Cardiac Arrest: A Scientific Statement From the American Heart Association
Demetris Yannopoulos et al. On behalf of the American Heart Association Emergency Cardiovascular Care Committee
Originally published 14 Feb 2019 https://doi.org/10.1161/CIR.0000000000000630
Circulation. 2019;139:e530–e552
https://www.ahajournals.org/doi/10.1161/CIR.0000000000000630

6.
April 11, 2019
N Engl J Med 2019; 380:1397-1407
Coronary Angiography after Cardiac Arrest without ST-Segment Elevation
Jorrit S. Lemkes et al.
DOI: 10.1056/NEJMoa1816897
https://www.nejm.org/doi/full/10.1056/NEJMoa1816897

FOAMed:

7.
Salim Rezaie, «REBEL Cast Episode 66: The COACT Trial – Coronary Angiography After Cardiac Arrest without STEMI», REBEL EM blog, May 13, 2019. Available at: https://rebelem.com/rebel-cast-episode-66-the-coact-trial-coronary-angiography-after-cardiac-arrest-without-stemi/

8.
Ryan Radecki, The “OHCA to the Cath Lab?” Update.  Emergency Medicine Literature of Note, posted on March 18, 2019. Available at: http://www.emlitofnote.com/?p=4400

9.
Ryan Radecki, “Shocked: To the Cath Lab?”, Emergency Medicine Literature of Note, posted on March 18, 2019. Available at: http://www.emlitofnote.com/?p=4409

Сообщение Экстренная ангиография после остановки кровообращения: исследование COACT появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Этиологическим фактором этого рассуждения послужила сцена из североамериканского сериала про полицию. Опытный наставник в паре с новобранцем передвигаются в служебном автомобиле по вверенной территории и патрулируют местность. На ничем не примечательной улице наставник (офицер Смит) бьет по тормозам посреди проезжей части, делает лицо кирпичом и говорит напарнику: офицер, ну, скажем, Джонс, меня вот сейчас поразили из стрелкового оружия, будьте добры вызвать подкрепление и амбуланс. Тот, кто смотрел предыдущие серии, не очень удивляется, потому что офицер Смит как наставник обожает задавать тактические задачи своим подопечным. А вот новичок Джонс еще к этому не привыкла и судорожно хватается за рацию с открытым ртом, из которого не вырывается ни звука. Лос-Анджелес большой, а криминогенные кварталы все на один фасад.

Тогда лицо офицера Смита становится кирпичом не только по выражению, но и по цвету, потому что, новобранец, вот так и погибают офицеры, а клювом впредь не щелкай, не в гугле же ты будешь искать локацию, пока над головой свистят криминальные пули. Американские сериалы полны условностей и картонных персонажей, но в этой сцене офицер Смит зашел с козыря, крыть было нечем.

Отбросим лирику

Тут я вспомнил американское же руководство по охране труда работников скорой медицинской помощи (EMS Safety),  в которой пристальное внимание уделялось бдительности в ходе передвижения на автомобиле. Нет, конечно, не в контексте ситуации со стрельбой, но дословно, оба обитателя кабины должны постоянно следить за дорогой. То есть один EMT ведет машину, а второй не спит, не читает книжку, не тупит в смартфон (впрочем, руководство издали лет за десять до появления айфона), а оценивает окружающую обстановку. Бдящий пассажир предупредит водителя о возможной опасности, а в случае ДТП станет полноценным свидетелем — во всяком случае, так считали в Федеральном агентстве по управлению в ЧС и Пожарной администрации Соединенных Штатов.

То же руководство предостерегает парамедика от «синдрома волшебного ящика»: это когда ты по умолчанию считаешь свой санитарный автомобиль самым безопасным местом на свете, потому что ты к нему привык, тебе все в нем знакомо, с тобой ничего не может случиться в твоей машине. Однако не стоит забывать, что металлическая коробка, передвигающаяся со скоростью порядка 15 метров в секунду и окруженная подобными кусками металла, встречными и попутными, требует от обитателя определенной осознанности действий.

Элементы личной безопасности в санитарном автомобиле

• всегда используй ремни безопасности;
• не захламляй приборную панель (все, что на ней лежит, превратится во вторичные поражающие элементы при ДТП);
• сохраняй бдительность даже на месте пассажира;
• при выходе из машины соблюдай максимальную осторожность, даже самый тревожный вызов не должен отвлекать тебя от дорожной обстановки;
• сопровождая пациента в салоне, не теряй контроль за внешней обстановкой (где едем, опасные перекрестки, неожиданные маневры);
• фиксируй пациента;
• фиксируй оборудование;
• если приходится оказывать помощь в движущемся автомобиле и вставать с кресла, всегда фиксируйся одной рукой за поручень;
• если работаешь с пациентом сидя в кресле, делай упор ногами в станину каталки.

Кто хочет почитать руководство в оригинале — заходит в наш канал

Сообщение О безопасности в автомобиле «скорой помощи» появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Благодаря странице Занимательная эндокринология  мы узнали о рекомендациях Американской тиреоидологической ассоциации по приему калия иодида при радиационных авариях.  Документ интересный, читать его приятно не только врачу, но и в целом в качестве санитарного просвещения. Мы попытались понять, какие рекомендации приняты в России по этому поводу.

Данный материал публикуется исключительно в ознакомительных целях. Применение лекарственных средств допустимо только под контролем уполномоченных компетентных специалистов.

Почему необходим прием калия иодида при угрозе радиационного загрязнения?

Гормоны щитовидной железы — тироксин и трийодтиронин содержат иод. Иод — довольно редкий в окружающей среде элемент, поэтому организм человека и других позвоночных приспособлен для активной его добычи. В результате распада топлива ядерных реакторов образуется ряд химических элементов, но нас интересует в первую очередь иод-131, радиоактивный изотоп с периодом полураспада около 8 суток. Если в результате аварии герметичность ядерного реактора нарушается, иод-131 попадает в атмо-, гидро-, лито-, биосферу, откуда наряду со стабильным иодом его начинают поглощать организмы, и в конечном счете — их щитовидные железы. Этот орган получает максимальное облучение от распада радиоактивного иода, что значительно увеличивает риск онкологических заболеваний щитовидной железы.

Этот риск можно снизить, приняв внутрь много стабильного иода, который «заблокирует» щитовидную железу, она перестанет требовать новый иод и схватит меньше радиоактивного изотопа.

Я не могу вас порадовать настолько же увлекательным чтением как рекомендации ATA, но наиболее актуальный наш документ — Методические рекомендации «Проведение йодной профилактики населению в случае возникновения радиационной аварии», разработанные в Федеральном медико-биологическом агентстве и утвержденные в 2010 году.

Режимы йодной профилактики

Отечественные рекомендации также называют препаратом выбора для профилактики радиационно-индуцированного рака щитовидной железы таблеттированный калия иодид (более известный как калия йодид), который у нас выпускают в двух дозировках: 125 мг и 40 мг.

• Доза калия иодида для взрослых — 125 мг, что соответствует 1 «взрослой» таблетке.
• Такая же доза применяется  у детей старше 12 лет, беременных и кормящих женщин.
• Новорожденные получают 16 мг (примерно половина «детской» таблетки 40 мг),
• дети от месяца до 3 лет — 32 мг (примерно 1 «детская» таблетка 40 мг),
• дети от 3 до 12 лет — 64 мг (примерно половина «взрослой»).

Прием стабильного иода за 8 часов до контакта с радионуклидом обеспечивает 95% защиты, одновременно с контактом — 97%.

• Для детей от года до 3 лет допускается повторный прием через 24 часа, если ожидается дальнейший контакт с радиоактивным иодом.
• В возрастном диапазоне от 3 до 45 лет допускается повторный и многократный прием 1 раз в сутки в течение 5 дней.
• Люди старше 45 могут принять повторно только 1 раз через сутки.
• Повторный прием у беременных и кормящих не допускается.

Где взять калия йодид?

Если вы интересовались наличием препаратов стабильного иода в аптеках, то знаете, что в свободной продаже есть только таблетки с намного меньшими дозировками. Они предназначены для профилактики и лечения иододефицитных состояний, но не для блокады щитовидной железы при радиационной аварии.

Откуда же вы возьмете калия иодид в случае аварии на ближайшем ядерном реакторе? Если вы не работаете и живете на территории, где есть опасность радиационного загрязнения, местные органы власти в случае аварии должны вас оповестить, где выдают радиопротектор. О работающих гражданах в теории должен позаботиться работодатель. Во всяком случае, такую норму содержит статья 14 федерального закона от 21.12.1994 № 68-ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера».

Альтернативные препараты иода

Методические рекомендации допускают применение альтернативных препаратов иода в качестве исключительной меры в отсутствие таблеток калия иодида. Молекулярный иод токсичен, допускается применение только медицинским персоналом. Применение альтернативных препаратов иода не допускается у детей младше 12 лет и у взрослых старше 45 лет. 5% спиртовая настойка иода в дозе 1 мл или 44 капли разводится в половине стакана молока или воды. Раствор Люголя (водный раствор, содержит 5% иода и 10% иодида калия) — 1 мл или 22 капли в половине стакана молока или воды.

Тем не менее

Выключение щитовидной железы иодидом калия имеет ряд побочных эффектов, особенно у детей. Бесконтрольное использование препаратов иода не допускается.

Йодная профилактика — только одно из мероприятий защиты при радиационных авариях и защищает только от рака щитовидной железы, спровоцированного излучением.

Сообщение Йодная профилактика при радиационной аварии появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

В англоязычных странах, как правило, персонал выездных бригад не имеет квалификации врача. Тем не менее, проводятся исследования о целесообразности включения в состав бригад врачебного персонала. Результаты одного из них опубликованы недавно в журнале Resuscitation.

Подготовка персонала «скорой помощи» в Англии

Разберемся для начала с квалификацией медперсонала “скорой помощи” Соединенного Королевства, где проводилось исследование.

Community first responder — это житель малонаселенного района, за редким исключением доброволец, обученный минимальным мероприятиям первой помощи. Диспетчер скорой помощи направляет его, когда штатная бригада не успевает прибыть на вызов своевременно. До вызова он добирается, как правило, на своей машине.

Emergency medical technician (EMT, экстренный медицинский специалист) — штатный работник скорой помощи, обученный по программе Basic life support (BLS — базовые мероприятия по поддержанию жизни). Это примерно соответствует нашему понятию “первая помощь” (ЗМС, ИВЛ мешком и маской, временная остановка кровотечения, иммобилизация при травме) плюс работа с автоматическим наружным дефибриллятором.

Emergency care assistant (ECA, ассистент экстренной медицинской помощи) также проходит подготовку по программе BLS.

Paramedic (парамедик) — более квалифицированный специалист, имеющий в большинстве случаев университетское образование и подготовку по программе Advanced life support (ALS, расширенные мероприятия по поддержанию жизни). Помимо базовых вмешательств они также владеют навыками обеспечения проходимости дыхательных путей с помощью надгортанных устройств и интубации трахеи, катетеризации периферических вен и внутривенного введения лекарств, использующихся при реанимации. Парамедики принимают клиническое решение, проводить ли реанимацию на месте или начинать транспортировку в стационар с оказанием помощи в пути. Они работают на основании четких руководств (протоколов).

Эти четыре вида специалистов формируют стандартную структуру службы скорой медицинской помощи в Соединенном Королевстве и работают в обычных “линейных” бригадах. С 2008 года в некоторых регионах Англии также готовят специалистов  догоспитальной медицины критических состояний (prehospital critical care) для работы в выездных бригадах, которые мы для краткости будем далее называть “реанимационными”.

Specialist paramedic in critical care — парамедик, который прошел дополнительную последипломную подготовку по медицине критических состояний. В его арсенале более широкий спектр диагностических и лечебных вмешательств.

Prehospital doctor — врач специальности экстренная медицинская помощь, анестезиология или интенсивная терапия  с дополнительной подготовкой по работе на догоспитальном этапе.

Дизайн исследования

Исследование проводилось в Англии, изучалась работа двух географически близких служб скорой медицинской помощи на территории более 25 000 кв. миль с населением около 11,2 млн чел. (городские, пригородные и сельские местности). Каждая служба СМП направляла на вызовы “линейные” ALS бригады. Кроме того, на данной территории работали 6 центров догоспитальной медицины критических состояний. 4 из них располагали реанимационными бригадами (врач + парамедик с дополнительной подготовкой по медицине критических состояний) на вертолете или автомобиле, 1 центр с реанимационными бригадами только на автомобилях и 1 направлял на вызовы одного врача.

В исследование попадали пациенты с внебольничной нетравматической остановкой кровообращения старше 18 лет, которым оказывали помощь специалисты участвующих служб скорой помощи и центров догоспитальной медицины критических состояний. Исключались пациенты с остановкой кровообращения вследствие травмы, утопления, поражения электрическим током, травматической асфиксии.

Ко всем пациентам направляли линейную бригаду. Также диспетчер принимал решение о направлении реанимационной бригады, базируясь на информации, полученной от вызывающего, доступности реанимационной бригады, погодных условий, географической доступности, либо по запросу линейной бригады.

Таким образом, естественным путем сформировались 2 группы пациентов:
1) помощь в объеме ALS была оказана линейными бригадами;
2) ALS плюс реанимационная бригада.

Результаты

С сентября 2016 по октябрь 2017 проведено реанимационное пособие в 8512 случаях внебольничной остановки кровообращения. После применения критериев исключения в исследовании осталось 8015 пациентов, из которых 9,1% дожили до выписки из стационара.

Реанимационная бригада была активирована 969 раз и оказывала помощь на месте вызова в 866 случаях (103 отмены в пути). Реанимационная бригада была направлена первично (по информации от вызывающего) в 616 случаях (71,1%) и по запросу линейной бригады в 238 случаях (27,5%); нет данных по 12 случаям. Реанимационная бригада прибывала на вертолете в 71% случаев. Медиана времени реагирования 28 минут от момента поступления вызова. Реанимационная бригада была укомплектована врачом в 68% случаев.

После статистической обработки результатов установлено, что участие в оказании помощи реанимационной бригады положительно повлияло на выживаемость до поступления в стационар, но не повлияло на выживаемость до выписки из стационара. Подробные сведения по пациентам и проведенным вмешательствам в таблицах ниже. Оригинальные статьи ищите на нашем канале.

Источники

[1] Von Vopelius-Feldt, J., & Benger, J. (2013). Who does what in prehospital critical care? An analysis of competencies of paramedics, critical care paramedics and prehospital physicians. Emergency Medicine Journal, 31(12), 1009–1013. doi:10.1136/emermed-2013-202895 (https://doi.org/10.1136/emermed-2013-202895)

[2] Von Vopelius-Feldt, J., Morris, R. W., & Benger, J. (2019). The effect of prehospital critical care on survival following out-of-hospital cardiac arrest: a prospective observational study. Resuscitation. doi:10.1016/j.resuscitation.2019.08.008 (https://doi.org/10.1016/j.resuscitation.2019.08.008)

Сообщение Значение реанимационной бригады при внебольничной остановке кровообращения в Англии появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Перевод: Виктория Оваденко

Жгут может спасти жизнь пострадавшего в бою. Однако такие травмы, как повреждения аксиллярной или паховой области, а также переломы таза – достаточно распространены и вне территорий военных конфликтов. Для них характерны массивные, жизнеугрожающие кровотечения, которые сложно контролировать на догоспитальном этапе.

Abdominal Aortic and Junctional Tourniquet

Начиная с 2012 года в военной медицине активно используется абдоминальный турникет (the Abdominal Aortic and Junctional Tourniquet (AAJT)). Независимое исследование показало, что абдоминальный жгут эффективно останавливает кровоснабжение таза и конечностей, тем самым спасая жизни пациентов, подверженных опасности из-за массивного кровотечения. Последняя модификация получила индекс S – stabilized, так как устанавливается быстрее и фиксируется надежнее.

Разработчики AAJT руководствовались боевым опытом иракской кампании. Основой для создания жгута стал традиционный прием, применяемый для остановки сильных кровотечений ниже пояса, путем нажатия коленом в середину живота для компрессии аорты. В 2012 году устройство получило одобрение FDA и поступило на оснащение американских и британских войск специального назначения.

Принцип работы

-Турникет устанавливается и крепко закрепляется на поясе пострадавшего.
-При помощи ручного нагнетателя воздуха надувается пузырь клиновидной формы, который создает компрессию аорты давлением 250 мм рт. ст.

Основные преимущества устройства – простота и быстрота, установка занимает около 1 минуты. На животе жгут безопасно можно фиксировать на время до 60 минут, а в паховой или подмышечной области вплоть до 4 часов. Турникет обхватывает достаточно большую поверхность тела, что повышает его стабильность, а контролируемое клапаном давление, не превышающее 300 мм рт. ст., снижает риск некроза тканей, подвергающихся компрессии.

Впервые жгут был успешно применён в 2013 году в Афганистане на солдате, потерявшем обе ноги и получившем тяжелые ранения таза после взрыва СВУ. В результате применения AAJT удалось сохранить ему жизнь.

Исследования

В исследованиях на животных показано, что применение AAJT эквивалентно РЭБОА в зоне 3.

Также продемонстрировано, что при остановке сердца травматического происхождения использование абдоминального жгута в комбинации с СЛР и гемотрансфузией повышает выживаемость пациентов до 83%. Для сравнения, выживаемость при изолированной СЛР с гемотрансфузией составляет лишь 17%.

Разработана модификация AAJT для использования в гражданских условиях на догоспитальном этапе и в приемных отделениях больниц для временной стабилизации пациента до момента хирургического вмешательства и проведения РЭБОА.

Источник

https://www.trauma-news.com/2019/08/combat-tested-abdominal-junctional-tourniquet-proven-equivalent-to-reboa/

Сообщение Военный абдоминальный турникет по эффективности равен РЭБОА появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Вагусные пробы служат простым и эффективным методом восстановления ритма при суправентрикулярной тахикардии (СВТ). Из истории медицины известны такие способы раздражения блуждающего нерва как массаж каротидного синуса, надавливание на глазные яблоки, погружение лица в ледяную воду и кашель. Однако наиболее изученным и безопасным можно признать прием Вальсальвы: выдох с сопротивлением потоку воздуха.

Изначально он применялся в ЛОР-практике для выравнивания давления в синусах и полости внутреннего уха с атмосферным, однако было замечено, что в некоторых случаях маневр Вальсальвы купирует пароксизм суправентрикулярной тахикардии.  В идеале контроль давления воздуха в верхних дыхательных путях следует осуществлять с помощью специального манометра, в который пытается сделать выдох пациент, чтобы обеспечить давление 40 мм рт. ст. в течение 15 секунд.

Лечебные методики, описанные в данной статье, могут применяться только медицинскими специалистами, имеющими соответствующую подготовку.

Исследование REVERT

В 2015 году в журнале «Ланцет» опубликованы результаты исследования REVERT [1], которое показало эффективность модифицированного приема Вальсальвы: после форсированного выдоха пациента переводят из положения «полусидя на кровати с головным концом под 45 градусов» в положение «лежа» с пассивным подъемом нижних конечностей под углом 45 градусов.

Модифицированный прием Вальсальвы восстановил синусовый ритм в 43% случаев пароксизма СВТ против 17% у стандартного приема. В официальном видео «Ланцета» содержится краткая информация об исследовании REVERT.

Прием Вальсальвы: китайская модификация

Недавнее исследование китайских ученых ставило перед собой цель валидизировать упрощенную модификацию приема Вальсальвы для китайской популяции пациентов с пароксизмами СВТ. Его результаты опубликованы на сайте Американского журнала экстренной медицины. При проведении «классической» пробы вместо манометра использовался 10-кубовый шприц, в который пациенту предлагалось дуть, пытаясь сместить поршень в течение 15 секунд. Для «модифицированной» пробы вместо функциональной кровати пациента размещали на обычной койке, форсированный выдох проводился в положении «сидя», затем пациента укладывали на спину с подниманием ног на 90 градусов.

В исследование включали пациентов возрастом от 18 до 70 лет, которые поступали с пароксизмами СВТ в отделения экстренной помощи 5 больниц в Китае. Исследование проводилось в период с декабря 2015 по декабрь 2017. СВТ определяли с помощью ЭКГ в 12 отведениях (регулярная тахикардия с узкими комплексами, QRS < 120 мс, ЧСС более 100 в мин.)

Критерии исключения:
— гемодинамическая нестабильность, требующая немедленной электрической кардиоверсии;
— аортальный стеноз в анамнезе;
— недавний инфаркт миокарда;
— глаукома;
— ретинопатия.
Если врач отделения экстренной помощи предполагал иной тип аритмии, пациенты также исключались.

Пациенты (всего 238) были рандомизированы в 2 группы:
1) 119 пациентам выполняли модифицированный прием Вальсальвы (форсированный выдох + поднятие ног);
2) 119 составили контрольную группу (только форсированный выдох).

В каждой группе прием повторяли до 3 раз, контролируя сердечный ритм с помощью кардиомонитора. Если конверсия ритма не происходила, дальнейшее лечение определял врач отделения экстренной помощи.

Основной результат

конверсия СВТ в синусовый ритм после приема Вальсальвы, подтвержденная ЭКГ в 12 отведениях. В группе модифицированного приема частота конверсии составила 46%, в контрольной группе — 16%.

Вторичные результаты

Также проводился анализ в подгруппах с длинным и коротким интервалом RP.

Вывод авторов

Авторы делают вывод о большей эффективности модифицированного приема Вальсальвы по сравнению с классическим в купировании пароксизма СВТ, особенно при СВТ с коротким интервалом RP.

Источники

[1] Appelboam A, Reuben A, Mann C, et al. Postural modification of the standard
Valsalva manoeuvre for emergency treatment for supraventricular tachycardias
(REVERT): a randomised controlled trial. Lancet 2015; 386 (10005):1747-53. Доступно по ссылке

[2] C. Chen, T.K. Tam, S. Sun, et al., A multicenter randomized controlled trial of a modified Valsalva maneuver for cardioversion of supraventricular tachycardias, American Journal of Emergency Medicine(2019), https://doi.org/10.1016/j.ajem.2019.158371

[3] Salim Rezaie, «The REVERT Trial: A Modified Valsalva Maneuver to Convert SVT», REBEL EM blog, September 14, 2015. Доступно по ссылке: https://rebelem.com/the-revert-trial-a-modified-valsalva-maneuver-to-convert-svt/

Сообщение Прием Вальсальвы в лечении пароксизма суправентрикулярной тахикардии появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Практическое руководство Общества медицины диких условий (WMS) по профилактике и лечению погребения под снегом в результате лавин и в случаях, не связанных с лавинами

Christopher Van Tilburg, MD; Colin K. Grissom, MD; Ken Zafren, MD; Scott McIntosh, MD, MPH; Martin I. Radwin, MD; Peter Paal, MD; Pascal Haegeli, PhD; William “Will” R. Smith, MD; Albert R. Wheeler, MD; David Weber, FP-C; Bruce Tremper, MS; Hermann Brugger, MD

Wilderness & Environmental Medicine,28, 23-42 (2017).
Оригинал статьи
Перевод: Шишкин Константин Георгиевич, врач-хирург, инструктор по горной подготовке, тренер-преподаватель по первой помощи ЧОУ ДПО «Байкальский центр образования», г. Иркутск. Публикуется с согласия автора.

В оформлении заголовка использована картина Елены Феризбы

Навигация по статье

Патофизиология
Профилактика
Спасательные работы
Реанимация
Нелавинное снежное погребение
Источники

Введение

Снежные лавины и ледовые обвалы – широко распространенное явление в горных районах мира. Всемирные показатели смертности и осложнений, связанных с лавинами, трудно поддаются подсчету в связи с несовершенством системы их учета во многих странах. Европа и Северная Америка имеют относительно точную систему сбора данных по смертности вследствие лавин. В Европе и Северной Америке ежегодно происходят около 150 таких смертей [1-4]. В течение 31 зимнего сезона с 1983 по 2015 гг., в Европе и Северной Америке зарегистрировано 5123 смерти, связанных с лавинами [5] — примерно 165 за год; большинство из них происходит в Европе – около 130 в год. За тот же период в среднем 23 человека каждую зиму погибало в Соединенных Штатах и 12 – в Канаде [5]. Смертельные случаи в горных районах других локаций, например, в Андах и Гималаях, систематически не регистрировались. В то же время ежегодное количество смертей там может быть во много раз больше, чем тех, что официально регистрируется в Европе и Северной Америке. Примерами катастрофических лавин, уносящих жизни более 10 человек, например, могут быть обрушение серака в Непале в 2014 году и землетрясение в Непале в 2015 году. Несмертельные случаи попадания в лавину крайне трудны для учета, поскольку многие такие инциденты не регистрируются, и организованные спасательные команды не привлекаются.

Большинство задокументированных случаев гибели в лавинах на территории Северной Америки и Европы охватывают группы людей, занимающихся активным отдыхом, таких как снегоходчики, лыжники, сноубордисты, альпинисты и снегоступщики. Случаи гибели в лавине в связи с профессиональным риском среди персонала лыжных патрулей, горных спасателей, горных гидов и работников транспорта случаются менее часто, несмотря на то, что условия работы могут обуславливать более высокий и продолжительный риск для персонала [1].

Избегание лавин должно оставаться главным методом снижения риска травм и гибели. Если же попадание в лавину произошло, спасение другими участниками группы – включая правильную реанимацию и методы расширенного объема поддержания жизни – критически важно для снижения смертности и частоты осложнений вследствие лавин.

Методы

Общество медицины диких условий (Wilderness Medical Society, WMS) собрало экспертную рабочую группу для разработки доказательно обоснованных рекомендаций в отношении 3 главных аспектов попадания в лавины: профилактики, спасения и реанимации. Не связанные с лавинами случаи погребения в глубоком снегу и в снежных ямах под деревьями были включены как похожие состояния с патофизиологическими аспектами и рекомендациями, аналогичными таковым при погребении в лавине.

Был произведен поиск по системе PubMed с использованием ключевых слов avalanche, snow burial, snow asphyxation и nonavalanche-related snow immersion death. Ссылки к статьям также включались в поиск. При включении материалов в обзор экспертная группа главным образом опиралась на рецензируемые рандомизированные контролируемые исследования, обсервационные исследования, серии случаев и описания конкретных клинических случаев. В рецензируемой академической литературе было опубликовано только ограниченное количество исследований по связанным с лавинами инцидентам, поэтому данные конференций, отчеты центров по наблюдению за лавинами, письма в редакции, обзорные статьи и книги также были включены для полноты информации. При отсутствии исследований, необходимых для формирования доказательной базы, рекомендации рабочей группы основывались на данных обзорных статей, учебников, опыта оказания помощи пациентам и собственных знаниях о снаряжении и методиках.

Экспертная рабочая группа формировала рекомендации согласительно. Экспертная рабочая группа классифицировала рекомендации по силе самой рекомендации и качеству доказательной базы с использованием классификационной схемы Американской коллегии врачей-специалистов по заболеваниям органов грудной клетки (American college of Chest Physicians, ACCP) (Таблица 1 ) [6]. При отсутствии доказательств рабочая группа формировала рекомендации на основе консенсусного мнения экспертов.

Патофизиология

Вернуться к оглавлению
Частота осложнений и смертельных случаев при попадании в лавину по большей части зависит от длительности погребения, состояния верхних дыхательных путей, объема воздушного кармана, глубины погребения и травматических повреждений. Термин воздушный карман включает в себя объем дыхательных путей и все пространство напротив рта и носа [3, 4, 7-11]. Шансы выжить после полного погребения (головы и грудная клетка находятся под снегом) для нетравмированного пострадавшего составляют примерно 50% [1-4]. Если погребение только частичное (голова и грудная клетка не под снегом), шансы выжить равны почти 100%, если нет такого сопутствующего фактора, как травма [1, 2, 12]. Асфиксия – наиболее частая причина смерти во время погребения в лавине. Около 75% смертей в лавине связано с асфиксией, 25% связано с травмой и небольшое количество – с гипотермией [9, 12-18].

АСФИКСИЯ

Асфиксия во время погребения в лавине происходит по трем основным механизмам: механическая обструкция верхних дыхательных путей при вдыхании снега, формирование ледяной маски и дефицит кислорода вследствие повторного вдыхания выдыхаемого воздуха. В добавление к этому, вес и плотность снега могут ограничивать расширение грудной клетки и затруднять вентиляцию, особенно в случае тяжелого, уплотненного снега, который более характерен для регионов с морским снежным климатом или для условий весны [14].

Полная обструкция верхних дыхательных путей снегом или сопутствующими субстанциями приводит к гипоксии в сроки <10 минут и острой асфиксии – в течение первых 30-60 минут погребения в лавине. Если дыхательные пути открыты, происходит формирование ледяной маски, когда водяной пар из выдыхаемого воздуха конденсируется и замерзает на поверхности снега напротив лица, образуя непроницаемый барьер, препятствующий прохождению воздуха.

Поскольку асфиксия – главная причина смерти во время погребения в лавине, время извлечения – ведущий фактор, определяющий выживание. Согласно швейцарским данным, полностью погребенные в лавине жертвы имеют >90% шансов выжить, если они будут извлечены в течение около 15 минут, но только 30% — если будут извлечены после примерно 30 минут (Рисунок 1) [3, 7, 12].

Степень уплотнения и пористость структуры снега, окружающего воздушный карман, также является фактором, определяющим диффузию газов, однако степень их влияния на выживание до сих пор до конца не понятна [19]. Если воздушный карман достаточно большой, асфиксия наступает не сразу, и пострадавший может оставаться живым в течение многих часов [8, 20].

ТРАВМА

Травма составляет менее 25% среди причин связанных с лавинами смертей в Северной Америке и Европе, если говорить о лавинах, спровоцированных горнолыжниками, сноубордистами и снегоходчиками. В катастрофических лавинах, например, таких, как произошедшие в результате землетрясения в Непале в апреле 2015 года и на ледопаде Кхумбу на горе Эверест в 2014 году, травма часто определяет больший процент смертельных случаев. Смерть вследствие травмы может быть связана с широким спектром повреждений, которые зависят от географических различий рельефа и степени уплотнения снега. Согласно отчетам, доля смертей в лавинах, связанных с травмой, в Канаде выше, чем в Европе или Соединенных Штатах [9].

Теоретически, во время падения в лавине с частым вращением пострадавшие в лавине могут получить любое повреждение [13, 15]. Тяжелые повреждения часто вызваны столкновениями с деревьями и скалами. Малые повреждения часто остаются неучтенными. Наиболее характерные серьезные повреждения вовлекают голову, шейный отдел позвоночника, грудную клетку и конечности [9, 13]. В исследовании, анализирующем случаи закрытых повреждений головы у пострадавших в лавинах, объективные признаки повреждения головного мозга были выявлены у большинства исследуемых. Нарушения уровня сознания могут в итоге снижать выживаемость, способствуя наступлению асфиксии [21].

ГИПОТЕРМИЯ

У пострадавших, погребенных в лавине, которые извлечены живыми, гипотермия может осложнять другие состояния, такие как асфиксия и травма. Гипотермия лишь в малом количестве случаев приводит к смерти пострадавших в лавине, поскольку смерть от асфиксии наступает до возможного момента наступления смерти от гипотермии [2, 22]. Тяжесть гипотермии лучше всего определяется путем измерения в полевых условиях центральной температуры [23]. Если центральная температура не может быть измерена в полевых условиях, тяжесть гипотермии может оцениваться в полевых условиях как легкая, средней тяжести и тяжелая, согласно рекомендациям Практического руководства WMS по внебольничной оценке и лечению непреднамеренной гипотермии [23]. Также может использоваться Швейцарская классификационная система – с градацией от I до IV степени [23, 24]. Швейцарская система сопоставляет уровень сознания, наличие или отсутствие дрожи, а также наличие или отсутствие витальных признаков с показателями центральной температуры, обуславливая грубую клиническую оценку степени гипотермии [25]. Обе системы могут быть неточными, когда гипотермия связана с сопутствующей травмой, поскольку травма может влиять на уровень сознания, а также подавлять или блокировать дрожь.

Скорость снижения центральной температуры возрастает во время и после извлечения пострадавшего из снега за счет афтердроп-эффекта, который усиливается с появлением активных движений пострадавшего, контакта с воздухом и исчезновением снежного окружения как теплоизолирующего слоя [26, 27].

Профилактика

Вернуться к оглавлению
Профилактика осложнений и смертельных исходов, связанных с лавинами, включает 4 компонента: предотвращение попадания в лавину, предотвращение погребения в случае попадания в лавину, минимизация травм при попадании в лавину и предотвращение асфиксии в случае погребения. Главное направление обучения людей – как избежать лавинной ситуации. Методы обеспечения массовой безопасности населения или снижения лавинной опасности, такие как использование взрывчатых веществ или снежных барьеров, не входят в сферу интересов данной статьи.

ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ СХОДА ЛАВИН

Несмотря на то, что многие случаи схода лавин не учитываются, повышенную лавинную активность или опасность до некоторой степени можно прогнозировать. В большинстве случаев схода лавин они были спровоцированы самим пострадавшим или кем-то из его компании [28]. Персональный риск попасть в лавину может быть снижен путем избегания опасного рельефа, нестабильного снега и неблагоприятных погодных условий. Умение избегать нахождения на лавиноопасных склонах – комплексный навык. Подробное обсуждение принципов принятия решений и выборе безопасной линии спуска на лавиноопасном склоне выходит за рамки данного руководства. Знания и опыт являются краеугольным камнем для снижения рисков. Некоторые примеры принципов избегания лавин включают избегание склонов с уклоном >30 градусов, передвижение по гребням, передвижение в густом лесу и избегание передвижения по лавиноопасному рельефу во время небезопасного состояния снега, когда сход лавин более вероятен, например, во время или сразу после сильного снегопада и значительного ветра, а также после быстрого потепления [29, 30].

Просвещение в плане лавинной безопасности, включая рекомендации по лавинам, публикуемые местными спасательными службами, является приоритетным направлением усилий по предупреждению лавинных инцидентов. Лавинные курсы, учебные пособия и видеоматериалы дают подробную информацию в отношении обязательных навыков по лавинной безопасности [29, 30, 31]. Разработаны принципы принятия решений [32-35] для облегчения объективной и последовательной оценки ситуации, уменьшающие влияние дезориентирующих человеческих факторов. Несмотря на то, что значимость этих принципов интерпретировать сложно, особенно в контексте активного отдыха, исследования в целом подтверждают их эффективность [36, 37].

В добавление к обучению, ознакомление и регулярные практические занятия с лавинным снаряжением и тренировка здравого смысла имеют жизненно важное значение для предотвращения попадания в лавины.

Рекомендация: Туристы, путешествующие в лавиноопасных районах, должны проходить обучение по лавинной безопасности путем посещения путем дополнительных тренингов, использования образовательной литературы и видеоматериалов, а также регулярно практиковать навыки безопасного перемещения и спасения. Любители бэккантри должны учитывать рекомендации и схемы принятия решения в отношении лавинной безопасности при планировании маршрута и выборе линии спусков в лавиноопасной местности. Уровень рекомендации – 1С.

Рекомендация: Любители бэккантри-путешествий должны тренировать традиционные схемы трезвого принятия решений и снижения рисков для предотвращения риска срыва лавины и попадания в нее. Уровень не оценивался – консенсусное мнение экспертов.

ПРОФИЛАКТИКА ПОПАДАНИЯ В ЛАВИНУ И ПОГРЕБЕНИЯ В НЕЙ

Действия в лавине

Как только начался сход лавины, человек имеет ограниченные возможности повлиять на свою судьбу ввиду большой скорости и силы воздействия движущегося снега или льда. Попавшему в лавину следует пытаться в первую очередь принимать профилактические меры во избежание погребения сразу после начала движения снега.

При попадании в зону потенциального риска оказаться на пути лавины, например, во время спасательных работ в горах или проведения работ по прогнозированию лавинной опасности, использование страховочной веревки, закрепленной вне предполагаемого транзита лавины, может предотвращать срыв участника вместе со снегом при случайном или намеренно спровоцированном сходе лавины [30, 38]. Туристы должны пересекать опасные склоны по одному, под наблюдением другого участника, и передвигаться между «островками безопасности» – скальными выступами, группами деревьев или более безопасными прилегающими участками склона. Планирование путей отхода до вхождения в зону повышенной лавинной опасности может увеличить вероятность благоприятного исхода, если сход лавины все же произойдет. Профессионалы лавинной безопасности обычно используют технику подрезания склона, когда участник скатывается по потенциально нестабильному склону быстрыми траверсами от одной безопасной зоны к другой с целью оценки его стабильности. Этот метод может спровоцировать лавину в контролируемом варианте, возможно, частично или полностью ликвидируя лавинную опасность склона и обеспечивая информацией о его стабильности [30, 38]. Методика подрезания склона требует серьезного опыта и не рекомендуется для применения непрофессионалами-любителями бэккантри-путешествий.

Если человек не может избежать попадания в лавину, немедленным его действием должен быть уход из лавины на прилегающий не вовлеченный в нее участок склона. При спуске по подозрительному склону лыжники/сноубордисты должны поддерживать скорость, при которой им хватит физического момента, чтобы вынести их с движущегося снега на заранее примеченную безопасную зону. Такая защитная техника может уменьшить вероятность попадания и погребения в лавине, но требует навыков экспертного уровня.

Следующим шагом, если не удается уйти из движущегося снега, будет являться предотвращение погребения. Сразу после попадания в лавину человеку следует стараться оставаться на поверхности движущегося снега и усиленно стараться двигаться в сторону зоны зарождения лавины, где его поток наименее турбулентен. Он также может быть способен задержаться на склоне, зарубаясь в подлежащий слой снега лыжной палкой или ледорубом [39]. Хватание за деревья могут остановить движение жертвы вниз, но такая практика применима только если выполняется очень быстро, до того, как лавина наберет скорость. Некоторые эксперты рекомендуют совершать плавательные движения для того, чтоб оставаться на поверхности лавины. Несмотря на то, что эта практика оспаривается [39], исследования в формате метода конкретных ситуаций (кейс-стади) и теоретические знания в отношении характеристик снежного потока в лавине поддерживают важность борьбы попавшего в лавину с целью остаться на поверхности движущейся массы [40].

Человек с пристегнутыми лыжами, сноубордом или снегоступами с большей вероятностью будет погребен на большей глубине, чем человек без дополнительного пристегнутого снаряжения, и извлечение его, скорее всего, будет более затруднено. Сбрасывание лишнего снаряжения, если это возможно, может увеличить шансы на выживание. Рюкзак должен оставаться на месте для обеспечения посильной защиты от травм. Снаряжение, находящееся в рюкзаке, окажется полезным, если человека не засыпет в лавине. В то же время данных в поддержку этих 2 рекомендаций нет.

Рекомендация. Для предотвращения попадания в лавину опытные участники должны применять методику тестового подрезания склонов и страховку. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

Рекомендация. При попадании в лавину следует немедленно попытаться покинуть движущийся поток снега или, если человек поглощен потоком, бороться любым возможным путем, чтобы избежать погребения. Уровень рекомендации – 1С.

Рекомендация. При попадании в лавину и отсутствии возможности покинуть движущийся поток снега человеку следует избавиться от лыж или сноуборда. Использование рюкзака может помочь уменьшить вероятность получения травмы. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

Лавинные эйрбэги

Лавинные эйрбэги – единственный вид средств лавинной безопасности, препятствующие погребению [4]. Лавинный эйрбэги представляют собой рюкзаки или жилеты с 1 или 2 наполняемыми мешками. При попадании в лавину человек вручную активирует устройство, дергая за пусковую ручку. В результате этого происходит наполнение встроенного сложенного мешка (мешков) до общего объема около 150 литров (Рисуно к 2) . Для наполнения мешков лавинные эйрбэги имеют 1 или 2 баллона со сжатым газом или питающегося от батарей воздушного насоса. Расправленный мешок увеличивает эффективный объем жертвы в лавине, используя преимущество физического процесса, известного как гранулярная конвекция, которую также часто называют «обратной сегрегацией». В потоке разноразмерных частиц частицы большего размера выталкиваются к поверхности [41, 42, 43]. Таким образом, увеличение эффективного объема снижает вероятность глубокого или полного погребения.

Эффективность лавинных эйрбэгов подтверждена данными симуляций и эпидемиологических исследований. Исследования с искусственно спровоцированными лавинами и краш-тестами манекенов показали, что манекены с надутым эйрбэгом имели меньшую вероятность быть погребенными [44, 45, 46]. Проводилась и ретроспективная статистическая оценка зарегистрированных инцидентов с лавинами, сравнивающая частоту смертельных исходов у попавших в лавину с эйрбэгом и без него [4, 47, 48]. Haegeli и соавт. исследовали эффективность использования эйрбэгов при лавинных инцидентах на территории Европы и Северной Америки [49]. В данном ретроспективном анализе надутый эйрбэг снижал смертность с 22 до 11%, с абсолютным снижением на 11 процентных пунктов (95% доверительный интервал: 4-18 процентных пунктов). Это исследование также показало, что проблемой использования эйрбэгов было их несрабатывание. Отмеченная частота несрабатывания вследствие различных причин среди всей выборки составила 20%, что привело к заниженным цифрам снижения смертности у обладателей эйрбэгов с 11 до 9 процентных пунктов.

В 60% случаев несрабатывание было связано с неспособностью человека активировать эйрбэг, и человеческий фактор является наиболее важным ограничением при использовании эйрбэгов. Другие трудности использования эйрбэгов включают их стоимость, вес и трудности, связанные с ограничениями провоза баллонов со сжатым газом на большинстве коммерческих авиалиний, хоть и не на всех. Эйрбэги также неэффективны в случаях, если жертву лавиной сбрасывает со скалы или в густой лес, когда риск травмы превышает риск асфиксии. Смерть от асфиксии также может происходить при раздутом эйрбэге, если человека засыпает на глубине какой-либо ловушки рельефа, или если вторичная лавина полностью засыпает раздутый мешок.

Также описаны электронные помехи, затрудняющие работу с лавинными датчиками, от мобильных телефонов, медицинского оборудования и радиостанций [50, 51]. Исследований, оценивающих влияние электронных помех от эйрбэгов, активируемых электрическим воздушным насосом, питающимся от батарей, на использование лавинных датчиков, не публиковалось, однако это маловероятно, поскольку воздушный насос эйрбэга не передает никакого сигнала.

Не существует данных по поводу безопасности использования и выживаемости при сравнении эйрбэгов с двумя различными системами активации. Эйрбэги с электрическим насосом более выгодны, так как позволяют их обладателю многократно тренироваться в их использовании за меньшую стоимость, и они разрешены на коммерческих авиалиниях. Активируемые баллоном эйрбэги требуют наличия дополнительных баллонов для практики или для неоднократного использования в полевых условиях, при этом большинство баллонов не разрешены к перевозке на коммерческих воздушных судах.

После срабатывания эйрбэга, активируемого воздушным насосом, он автоматически сдувается через 3 минуты. Это потенциально может создать дополнительный воздушный карман. Данных, подтверждающих образование такого воздушного кармана или потенциальную пользу от этого кармана, образуемого устройством данной системы, нет.

По крайней мере один производитель выпускает рюкзак, оборудованный как эйрбэгом, так и устройством обеспечения искусственного воздушного кармана (artificial air pocket device, AAPD). Этот тип устройства более детально обсуждается ниже.

Рекомендация. Туристам, направляющимся в лавиноопасные районы, следует рассмотреть возможность использования лавинных эйрбэгов. Ознакомление и регулярные тренировки с эйрбэгами имеют большое значение. Уровень рекомендации – 1B. 

ПРОФИЛАКТИКА ТРАВМ

Шлемы

Шлемы широко используются при катании на лыжах и сноуборде, а также при других видах активного отдыха. Согласно ретроспективному обзору аутопсий жертв лавин в штате Юта, травматическое повреждение мозга может вносить вклад в развитие смерти от асфиксии [52]. Шлемы показали свою способность предотвращать малые и большие травмы среди сноубордистов и лыжников любительского уровня [53]. Некоторые эксперты полагают, что шлемы имеют меньшую эффективность в отношении предотвращения смертей и осложнений при попадании в лавину, в то время как другие эксперты отмечают, что в использовании шлемов недостатков мало [54]. Исследований, подтверждающих эффективность шлемов в снижении смертности из-за травм головы при попадании в лавину, не существует. Скорости, развиваемые средними и большими лавинами, могут превышать защитные возможности шлемов, разработанных для занятий горными лыжами и альпинизмом на любительском уровне [54]. В то же время, большинство любителей- жертв лавин погибли в малых и средних по размеру лавинах с меньшими скоростями, при которых шлемы могут предотвращать легкую и среднетяжелую травму головного мозга [28]. Шлемы также могут предотвращать ранения, небольшие повреждения головы и гипотермию.

Рекомендация. При нахождении на лавиноопасном рельефе следует рассмотреть использование шлемов. Уровень рекомендации – 1С.

Лавинные эйрбэги 

Некоторые модели лавинных эйрбэгов при надувании окружают голову и шею. Обычно эти модели конструируются в виде рюкзаков с одиночным эйрбэгом U-образной формы (Рисунок 2 ). Такая конструкция может предотвращать или снижать риск травм, получаемые в результате прямого воздействия лавины или в результате столкновений с объектами в лавине. Доступных данных относительно использования таких устройств для снижения риска травм головы и шеи нет, но теоретически такая польза от них существует.

Рекомендация. Рюкзаки с эйрбэгами могут как обеспечивать, так и не обеспечивать защиту головы и шеи от травм. Не оценивалось – Рекомендаций нет.

ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ АСФИКСИИ В СЛУЧАЕ ПОГРЕБЕНИЯ

Действия в лавине 

Отсутствие обструкции дыхательных путей при наличии воздушного кармана критически важно для выживания в лавине, однако сила лавины обычно способствует проталкиванию снега в рот и нос пострадавшего. Возможным способом защитить свои дыхательные пути в лавине будет закрыть лицо рукой так, чтобы локтевой сгиб оказался напротив рта [38]. Этот метод помогает не только уменьшить количество вдыхаемого снега при движении в лавине, но также может помочь защитить лицо от травм и создать небольшой воздушный карман, когда лавина остановится. Поскольку снег в лавине уплотняется еще до остановки лавины, важно использовать этот метод заранее, во время замедления движения лавины.

Рекомендация. При попадании в лавину пострадавшему следует защитить воздушные пути и создать себе воздушный карман, накрыв лицо рукой, чтобы изгиб локтя оказался напротив рта. Уровень рекомендации – 1C.

 Устройства обеспечения искусственного воздушного кармана (AAPD)

 Несмотря на свое название, AAPD не создают воздушного кармана как такового, но они предназначены для того, чтоб позволить погребенному в лавине отводить выдыхаемый CO2 от дыхательных путей. AAPD отделяет поток насыщенного углекислым газом выдыхаемого воздуха от насыщенного кислородом вдыхаемого воздуха, оттягивая момент наступления асфиксии, предотвращая насыщение вдыхаемого воздуха избыточным содержанием CO2. Устройство состоит из мундштука, соединенного с трубкой, содержащей односторонний клапан вдоха и односторонний клапан выдоха. Вдыхаемый воздух поступает напрямую из толщи снега, а выдыхаемый воздух отводится к спине пострадавшего через выпускное отверстие (Рисунок 3).

В дополнение к оттягиванию момента наступления асфиксии вследствие повторного вдыхания CO2, дыхание через трубку уменьшает вероятность формирования ледяной маски в области забора воздуха. Мундштук может помочь защитить дыхательные пути от попадания снега, если использовать его еще до попадания в лавину.

В рандомизированном перекрестном контролируемом исследовании дыхание через AAPD позволяло поддерживать адекватную оксигенацию в течение 60 минут [19]. Во время контролируемого исследования с закапыванием условных пострадавших у испытуемых, которые дышали напрямую через небольшой (500 мл) воздушный мешок, гипоксемия развивалась в сроки от 5 до 14 минут. Описаны множественные случаи выживания вследствие использования AAPD [55, 56]. Никаких исследований, сравнивающих летальность среди тех, кто использовал AAPD и теми, кто их не использовал, не проводилось.

Как минимум один производитель выпускает рюкзак с эйрбэгом в сочетании с AAPD (Рисунок 2) . Выгода объединения этих двух устройств состоит в уменьшении количества отдельных единиц снаряжения и снижении общей стоимости. Не существует никаких доказательств в пользу преимуществ или недостатков совместного использования этих устройств одновременно. Потенциальна польза от использования их в тандеме может быть значительной, поскольку они дополняют друг друга, будучи разработанными с ориентиром на разные аспекты выживания в лавине.

Рекомендация. Туристам, направляющимся лавиноопасные районы, следует рассмотреть возможность использования AAPD. Уровень рекомендации – 1С.

Спасательные работы

Вернуться к оглавлению
Спасение в лавине может проводиться в объеме самоспасения, спасательных работ в малых группах или профессиональных спасательных работ. Системный подход к спасению в лавинах максимизирует эффективность и результативность действий спасателей.

АЛГОРИТМ СПАСАТЕЛЬНЫХ РАБОТ

Алгоритм спасательных работ (Рисунок 4) может быть адаптирован под конкретную ситуацию спасения в лавине в зависимости от количества жертв или спасателей. В условиях малой группы один человек может быть ответственен за несколько элементов спасения, в то время как работа в большой команде позволяет распределить роли между отельными спасателями. Многие этапы могут выполняться одновременно.

Следует немедленно установить лидерство. Лидер должен оценивать место происшествия на предмет рисков, формулировать план спасательных работ, оценивать доступные ресурсы и подстраиваться под меняющиеся условия.

Безопасность места происшествия должна постоянно оцениваться в процессе спасательной операции. При изменении окружающих условий и появлении опасности необходимо немедленно принимать соответствующие корректирующие меры. В идеале, в зависимости от количества спасателей, как минимум один из них должен выявлять потенциальные риски и модифицировать план спасательных работ для их снижения. Как минимум один человек, если это возможно, должен стоять на удобной точке, позволяющей визуализировать место происшествия целиком, при этом не занимаясь практической частью спасения.

После этого начинается поверхностный поиск. Часто, особенно в малых группах, он начинается одновременно с поиском с помощью лавинного датчика, описанным в следующем разделе. Этот начальный вид поиска ориентирован на выявление видимых косвенных улик местонахождения пострадавшего. Если спасательная группа находится выше места происшествия, поверхностный поиск должен начинаться с точки последнего визуального контакта с жертвой. При нахождении ниже по склону участники спасательной операции могут начинать поиск с нижнего края лавинного выноса и продолжать его в направлении вверх по склону. Точка последнего визуального контакта с жертвой должна быть промаркирована с помощью видимого ориентира, например, лыжной палки или лавинного щупа.

После поверхностного поиска следующими тремя этапами поиска жертвы являются поиск с помощью лавинного датчика (включающий как грубый первичный поиск, так и точное позиционирование), точечный поиск (также называется зондированием) и выкапывание найденного пострадавшего. Эти этапы будут обсуждены далее.

Если по результатам схода лавины требуется проведение дополнительных спасательных мероприятий или оказание медицинской помощи, следует оповестить местные экстренные службы. В то же время, оповещение экстренных служб не должно задерживать проведение неотложных спасательных мероприятий [58], поскольку на включение телефона, поиск сигнала и передачу информации о происшествии уходит дополнительное время. Малым группам следует соблюдать избегать прерывания спасения для отвлечения участников на вызов экстренных служб, поскольку это дополнительное время может означать разницу между жизнью и смертью жертвы.

Рекомендация. После схода лавины спасатели должны установить лидерство, обезопасить место происшествия, провести поверхностный поиск, поиск с помощью лавинного датчика и точечный поиск (зондирование), стратегически правильно откопать пострадавшего и оповестить экстренные службы, если в этом есть необходимость. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

 Поиск с помощью лавинного датчика 

Лавинные датчики снижают частоту осложнений и смертей в лавине, при условии их наличия как у пострадавших, так и у спасателей. Лавинные датчики сокращают время от момента полного погребения до спасения другими участниками группы: в одном исследовании было выявлено снижение продолжительности погребения со 102 минут до 20. В то же время летальность при полном погребении жертв выросла уменьшилась только с 68% до 54% [59].

Электронные устройства, такие как мобильные телефоны, портативные рации, устройства навигации (GPS) и другие средства связи, могут вносить помехи при поиске с помощью лавинных датчиков, поскольку схожие радиочастоты могут быть причиной электромагнитной интерференции [51]. Медицинские устройства, такие как искусственные водители ритма, имплантированные дефибрилляторы и инсулиновые помпы, также могут вносить помехи в работу лавинных датчиков [50]. До сих пор не известно, вносят ли помехи в работу датчиков эйрбэги, приводимые в действие вентилятором на батарейках, однако такие устройства, как вентиляторы, не передают сигнал, и вряд ли будут нарушать работу датчиков так же, как вышеперечисленные. Современные литературные данные рекомендуют держать датчик в режиме передачи на расстоянии не менее 20 см от других электронных приборов, а если датчик работает в режиме поиска — не менее 50 см от других электронных устройств [57, 60, 61].

Рекомендация: Всем туристам, находящимся в лавиноопасном районе следует иметь лавинные датчики, знать, как проводить эффективный поиск, и регулярно тренировать свои навыки. Уровень рекомендации – 1B.

Рекомендация: Спасателям следует держать лавинный датчик на расстоянии не менее 20 см от электронных устройств и металлических объектов в режиме передачи и не менее 50 см – в режиме поиска. Уровень рекомендации – 1B.

 Другие устройства для поиска

 Изучалась возможность использования других телекоммуникационных устройств, кроме лавинных датчиков, и они не продемонстрировали свою целесообразность при поиске, проводимом другими участниками группы. GPS-передатчики неэффективны ввиду низкой точности сигнала [62, 63]. Ни в одном исследовании не оценивалась работа радиомаяков, однако они работают на технологии GPS и не предназначены для поиска другими участниками группы.

Рекомендация. Электронные устройства, кроме лавинных датчиков, не рекомендуются для поиска пострадавших в лавине в условиях малых групп. Уровень рекомендации – 2С.

Точечный поиск 

Лавинный щуп может помочь точно определить локализацию погребенного пострадавшего. Стандартная длина щупа – 3 метра. Одно исследование показало, что 2-метрового щупа было достаточно, поскольку большинство найденных в лавине пострадавших были погребены на глубине 1,5 метров и менее [65, 66]. Главным преимуществом щупа меньшей длины является то, что он весит меньше и экономит пространство в рюкзаке.

После того, как спасатель провел поиск с помощью лавинного датчика для нахождения точки, где сигнал датчика пострадавшего определяется ближе всего к поверхности снега, следует провести зондирование по схеме. Щуп следует втыкать перпендикулярно поверхности снега. Для лучшей эффективности следует использовать методику зондирования по расширяющейся спирали, начиная от точки наиболее сильного сигнала, зафиксированного датчиком. Расстояние до следующего укола должно соответствовать 25 см [67, 68]. Спасатели должны искать по ощущениям изменения плотности в толще снега и следить за изменениями глубины погружения щупа до упора, что может означать контакт с жертвой. При любом возможном контакте с жертвой щуп следует оставить на месте в качестве ориентира для выкапывания. Если это необходимо, следует использовать дополнительные щупы для подтверждения контакта именно с жертвой или для определения ее пространственной ориентации.

Рекомендация. Все туристы, находящиеся в лавиноопасной местности, должны носить с собой и уметь использовать 3-метровые складные лавинные щупы для точечного поиска. Техника их использования должна выражаться в зондировании перпендикулярно поверхности снега по расширяющейся спирали с шагом между уколами, равном 25 см. Уровень рекомендации – 1С.

 Стратегически правильное откапывание

Лопаты необходимы для извлечения погребенного пострадавшего. Металлические лопаты более прочны, чем лопаты из композитных материалов [69]. Эффективные методики откапывания необходимы для уменьшения времени извлечения и улучшения выживаемости [66]. Откапывание начинается ниже по склону от щупа, стоящего в точке контакта с жертвой, на расстоянии, как минимум в 1,5 раза превышающем глубину погребения, определенной с помощью щупа. Следует освободить рабочую зону на уровне погребенной жертвы на ширину тела в качестве рабочей площадки для экономии сил спасателя. Лопата может использоваться подобно веслу, для сгребания и отбрасывания снега вниз по склону. Изначально снег следует отбрасывать по сторонам образующейся ямы, оставляя ее середину для последующих порций снега с большей глубины.

Если копать могут несколько спасателей, можно использовать методику «конвейерной ленты» [70, 71]. При таком методе спасатели последовательно перекидывают снег вниз по склону, обычно разбрасывая его в стороны во избежание избыточного накопления снега. Спасателям следует часто менять положение в цепи, обычно каждые несколько минут, для предотвращения переутомления. Цель состоит в выкапывании широкой плоской площадки для размещения извлеченного пострадавшего и помощи при реанимации и подготовке к транспортировке.

Рекомендация. Все туристы в лавиноопасном районе должны иметь при себе и уметь применять металлические лопаты, предназначенные для работы со снегом лавинного выноса. Техника откапывания должна включать в себя использование лопаты в качестве весла для отбрасывания снега вниз по склону. При наличии нескольких спасателей следует использовать методику «конвейерной ленты» Не оценивалось — мнение экспертов.

ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ СПАСЕНИЕ

Организованные спасательные группы могут включать горных гидов, волонтеров или профессионалов, таких как ски-патроллеры. Профессиональное спасение отличается от спасения другими участниками группы, поскольку время его организации обычно больше, доступные ресурсы более значительны, а количество участников больше. Поскольку для организации группы требуется больше времени, чем обычные 30 минут, в течение которых у пострадавшего развивается асфиксия, частота выживания при спасении организованными спасательными группами низкая [1].

Система командования при чрезвычайных ситуациях

Для экстренного реагирования при сходе лавины для выработки стандартного подхода для командования и управления ситуацией должна применяться система командования при чрезвычайных ситуациях (Incident Command System, ICS) или подобная ей система. Эта концепция с успехом используется при спасательных операциях, связанных с лавинами [72-74].

Рекомендация. Все участники организованных спасательных групп должны проходить тренировку по использованию системы командования при чрезвычайных ситуациях (ICS), или ее местного аналога, а также по практическому ее применению в условиях спасательных операций, связанных с лавинами. Уровень рекомендации – 1С.

Организация работы на месте происшествия 

Организация работы на месте происшествия чрезвычайно важна, поскольку в спасательные работы вовлечено большее количество людей и ресурсов. Эффективная организация может уменьшить вероятность улавливания ложноположительных сигналов от рядом находящихся участников со включенными датчиками, а также помочь эффективно исследовать зону схода лавины, чтоб не упустить из виду отдельные ее участки или косвенные улики местонахождения пострадавшего. Границы зоны схода лавины должны быть промаркированы, чтоб избежать появления ложных улик вследствие присутствия посторонних лиц, а также чтоб помочь спасателям иметь достоверное представление о зоне лавинного выноса. Пути входа в зону спасательных работ и выхода из нее, место последнего визуального контакта с жертвой, обнаруженные косвенные улики и местонахождение щупов должны быть промаркированы с помощью предметов, таких как флажки, ледовые инструменты, лыжи, лыжные палки или рюкзаки [75].

Рекомендация. Следует активно пользоваться методиками организации работы на месте происшествия, включающими такие действия, как обозначение границ зоны спасательных работ и маркировка объектов в зоне поиска. Не оценивалось – мнение экспертов.

Зондирование шеренгой 

После завершения первичного поиска с помощью лавинного датчика или в случаях, когда у погребенного пострадавшего нет лавинного датчика, следует начать зондирование шеренгой. Профессиональные спасательный команды должны проводить зондирование шеренгой максимально эффективно с целью увеличения шансов извлечь пострадавшего живым. Руководитель спасательных работ должен следить за точностью и эффективностью зондирования шеренгой.

Глубина первого зондирования для максимальной эффективности должна быть ограничена 1,5 метрами. Зондирование на глубину до 1,5 метров покрывают глубину нахождения 88% жертв, извлеченных живыми в Соединенных Штатах Америки и 95% извлеченных живыми в Швейцарии [65].

Техника зондирования должна соответствовать методике трех уколов на шаг, которая показала на 30% большую скорость, чем стандартное грубое зондирование [65]. Эта методика заключается в том, что спасатель делает укол 3 раза: на 20 см влево от того места, где он стоит, по центру и на 20 см вправо. Далее спасатель делает шаг вперед и повторяет этот процесс заново.

Зигзагообразное зондирование – еще одна методика организованного зондирования. При этом методе спасатели зондируют три зоны слева направо на расстоянии 50 см друг от друга, передвигаясь при этом зигзагообразно вдоль полосы лавинного выноса [76]. Положительным моментом этого способа является то, при нем одна и та же площадь покрывается за меньшее время, в сравнении с методикой трех вколов на шаг, но он может быть менее эффективен.

Интервал между вколами в сетке зондирования будет влиять на вероятность обнаружения жертвы. Малый шаг сетки дает больше шансов найти погребенную жертву, но может снижать скорость передвижения шеренги. Большой шаг сетки может привести к тому, что спасатели не обнаружат жертву в зоне зондирования. Шаг сетки 50 х 50 см обеспечивает наибольшую вероятность обнаружения жертвы без увеличения времени поиска.

Рекомендация. При зондировании шеренгой начальная глубина зондирования должна быть ограничена глубиной 1,5 метра и проводиться по правилу трех вколов на шаг или по методике зигзагообразного зондирования сеткой с шагом 50 х 50 см. Уровень рекомендации – 1С.

RECCO

Система поиска RECCO для определения местонахождения жертвы использует гармонический радар. Спасатель использует детектор RECCO для поиска отражающего диода RECCO, вшитого в одежду жертвы. Отражающий диод имеет малые размеры, легкий и не требует дополнительного питания. Многие производители вшивают эти рефлекторы в такие предметы одежды, как брюки, куртки и шлемы для катания.

В то же время, RECCO-детектор имеет больший размер по сравнению с обычными лавинными датчиками и требует частых тренировок для поддержания квалификации спасателя. По этим причинам, он предназначен только для профессионального поиска. Другие недостатки системы RECCOвключают в себя малую дальность обнаружения из-за ослабления сигнала, особенно в плотном, мокром снегу, а также возможность возникновения ложноположительных сигналов от спасателей или от других отражающих объектов [78, 79].

Рекомендация. Профессиональные спасательные команды должны иметь возможность поиска с помощью системы RECCO и утвержденный соответствующий протокол поиска. Уровень рекомендации – 1С.

Поиск с помощью собак

 Собак для лавинного поиска учат определять местонахождение погребенной жертвы по запаху. Одно исследование показало, что выживаемость пострадавших, найденных с помощью собак не была выше, чем в группе жертв, найденных с помощью организованного зондирования шеренгой [80]. Дополнительные ограничения, сопряженные с поиском собаками, включают в себя время, необходимое для доставки команды на место происшествия, и отвлекающие запахи вследствие контаминации лавинного выноса посторонними лицами. Обучение собак поиску в лавине также требует значительного времени и ресурсов.

Рекомендация. Профессиональные спасательные команды должны рассматривать возможность использования собак, обученных поиску в лавине, для облегчения обследования лавинного выноса для обнаружения погребенного пострадавшего, несмотря на описанные выше недостатки, особенно если пострадавший был без лавинного датчика, и найти его при первичном поиске не удалось. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

Вертолеты

 Использование вертолетов может уменьшать время перемещения на удаленные точки, уменьшать риск для спасателей, которым не надо будет добираться до места схода лавины по потенциально опасному рельефу, и быстро эвакуировать пострадавших. Вертолеты могут использоваться для поиска с воздуха с помощью лавинного датчика или технологии RECCO [78, 81]. Вертолеты скорой медицинской помощи – отдельные, но дополнительные ресурсы для поиска и спасения с помощью вертолетной техники. Некоторые специально обученные вертолетные службы скорой медицинской помощи могут осуществлять лавинный поиск, равно как и обеспечивать медицинскую транспортировку [82].

Вертолеты являются ценным ресурсом, имеющим при этом потенциальные риски. Такие условия, как время суток, погода и умение пилота летать в условиях гор, могут существенно влиять на эффективность использования вертолета в поисково-спасательных операциях, а также на уровень риска для спасательных команд.

Рекомендация. Профессиональные спасательные команды должны рассматривать возможность использования вертолетных команд, которые специально обучены лавинным спасательным работам, если это возможно. Спасатели должны проводить оценку рисков перед использованием вертолета и строго следовать рекомендациям по безопасности. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

Реанимация

Вернуться к оглавлению
Реанимация на месте схода лавины может быть затруднительна. Возможно, спасатели будут вынуждены начать сердечно-легочную реанимацию (СЛР) и расширенный объем поддержания жизни (Advanced Life Support, ALS) в ограниченном пространстве в затрудненных условиях и при ограниченном количестве персонала и снаряжения. Реанимация может начинаться после откапывания головы и грудной клетки, еще до полного извлечения тела. На раннем этапе реанимации информация о состоянии дыхательных путей, наличии воздушного кармана и витальных показателях при извлечении имеет важное значение для принятия решений по лечению и транспортировке [11].

Прогностическими факторами выживания после погребения в лавине являются тяжесть травматических повреждений (если есть), продолжительность полного погребения, состояние дыхательных путей, центральная температура и первоначальные показатели сывороточного калия (если его определение доступно в полевых условиях) [22].

Практические рекомендации по первичной сортировке пострадавших в результате схода лавины с остановкой кровообращения, а также по принятию решений в отношении транспортировки были обновлены и опубликованы Европейским советом по реанимации (European Resuscitation Council, ERC) в 2015 году [11]. Недавние ретроспективные обсервационные исследования показали, что частота выживания пострадавших от лавин, которым проводилась СЛР и экстракорпоральное поддержание жизни (extracorporeal life support, ECLS), была не более 11% [83-85]. Многие пострадавшие с асфиксией без каких-либо шансов на выживание транспортируются в медицинские учреждения с возможностями проведения ECLS. Полностью погребенные пострадавшие подвергаются воздействию гипоксии в течение <10 минут и с большой вероятностью погибают в ближайшее время после этого, при условии полной обструкции дыхательных путей. Скорость снижения температуры тела полностью погребенного пострадавшего в лавине варьирует от 0,60/час до 90/час [16, 20, 86,87]. Среднетяжелая или тяжелая гипотермия может обретать первостепенное значение только спустя 60 минут после погребения, и только при условии, что дыхательные пути свободны. В добавление к этому, не было случаев успешной реанимации с ECLS- отогреванием среди пострадавших в лавине с остановкой кровообращения, извлеченных с показателями центральной температуры 30℃, поскольку остановка сердца у них с большей вероятностью произошла вследствие асфиксии. Что немаловажно, за счет теплоизолирующих свойств снега, повышения двигательной активности и контакта с окружающей средой, афтердроп-эффект может ускорять снижение центральной температуры сразу после извлечения погребенного пострадавшего. Основываясь на этих данных, критерии проведения пролонгированной СЛР и ECLS по рекомендациям ERC от 2015 года более строги в сравнении с предыдущими критериями 2010 года издания.

Алгоритм реанимации представлен на Рисунке 5 . Каждый компонент этой схемы будет детально обсужден ниже. Новые практические рекомендации установили временной порог для реанимации по поводу гипотермии в виде срока погребения >60 минут и центральной температуры <30℃ целью сокращения количества безуспешных попыток реанимации и предотвращения проведения напрасных ECLS-согреваний, которые вряд ли закончатся выпиской из стационара неврологически интактных пациентов.

ПОЛНОЕ ПОГРЕБЕНИЕ ПРИ ОТСУТСТВИИ ТРАВМ

Если пациент в сознании и доступен контакту после полного погребения в лавине, сохраняется возможность развития у него холодового стресса или легкой гипотермии, особенно при если время погребения превышало 30 минут. Отогревание может произойти за счет дрожательного термогенеза. Изредка у полностью погребенных в лавине пострадавших развивается отек легких в течение нескольких часов после извлечения. Его этиология представляется как сочетание отека, индуцированного отрицательным давлением с левожелудочковой недостаточностью [88, 89].

Рекомендация. Полностью погребенный под лавиной пациент при отсутствии у него травматических повреждений должен транспортироваться в ближайшее медицинское учреждение, где есть все возможности для оценки состояния и стабилизации пациента. Уровень рекомендации – 2С.

ЛЕЧЕНИЕ ТРАВМАТИЧЕСКИХ ПОВРЕЖДЕНИЙ

Травма может утяжелять течение гипотермии и асфиксии. Пациенты с такими травматическими повреждениями, как травма головы, подозреваемая спинальная травма и переломы длинных костей могут получать лечение в соответствии с общепринятой практикой. При подозрении на повреждение шейного отдела позвоночника можно руководствоваться утвержденными рекомендациями NEXUS [90] или Канадскими правилами иммобилизации шейного отдела позвоночника (Canadian C-spine Rules) [91]. В практическом руководстве WMS по спинальной иммобилизации в затрудненных условиях даны дальнейшие рекомендации по оценке и лечению спинальных повреждениях в условиях дикой природы, однако эти рекомендации официально не утверждены [92].

Рекомендация. Помощь пострадавшему в лавине должна включать в себя помощь по поводу травм. При подозрении на спинальную травму следует оказывать помощь в соответствии со специфическими рекомендациями из официально утвержденных руководств, таких как NEXUS или Канадские правила по иммобилизации шейного отдела позвоночника. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

ЛЕЧЕНИЕ ГИПОТЕРМИИ

У извлеченного из лавины пострадавшего без сознания следует подозревать среднетяжелую или тяжелую гипотермию. Практическое руководство WMS по внебольничной оценке и лечению непреднамеренной гипотермии [23] и практическое руководство ERC [11] дают четкие рекомендации по лечению гипотермии.

Рекомендация. Оказание помощи пострадавшим в лавине должно включать в себя лечение гипотермии в соответствии с рекомендациями Практического руководства WMS по внебольничной оценке и лечению непреднамеренной гипотермии и Европейского сообщества по реанимации (ERC). Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

ПЕРВИЧНАЯ ПОМОЩЬ

Все извлеченные пострадавшие должны быть осмотрены на предмет проходимости дыхательных путей, наличия дыхания и кровообращения согласно действующим местным протоколам. При отсутствии показаний для отказа от проведения реанимации, должны быть начаты СЛР и расширенные мероприятия по поддержанию жизни (ALS) при наличии соответствующих умений у спасателя.

При длительности погребения ≤60 минут и центральной температуре ≥30℃, остановка сердца с большей вероятностью будет связана с травмой или асфиксией. В этом случае остановка сердца вряд ли будет связана с гипотермией, и проведение ECLS-отогревания не показано. Если стандартная или расширенная СЛР не приводит к восстановлению спонтанного кровообращения в течение 30 минут, шансы на выживание минимальны, и в дальнейших попытках реанимации нет необходимости [93-95].

Если же длительность погребения >60 минут, центральная температура <30℃, и дыхательные пути пострадавшего открыты, остановка кровообращения может быть связана с гипотермией, поэтому показана попытка экстракорпорального отогревания. Выживаемость пострадавших в лавине, которые были извлечены уже с остановкой кровообращения, ниже, чем среди пострадавших, у которых остановка кровообращения случилась при свидетелях после извлечения [83]. Длительная СЛР и проведение расширенных мероприятий по поддержанию жизни могут быть показаны в течение более 30 минут, особенно если есть подозрение, что остановка кровообращения произошла вследствие гипотермии, и/или она произошла при свидетелях после извлечения. Если центральная температура <30℃, дефибрилляция при потенциально дефебриллируемом ритме может быть безуспешной, но длительная СЛР (если необходимо, то в течение часов), пока пациент не будет отогрет до 30℃, может оказаться успешной.

Рекомендация. Если признаки жизни не определяются, а показания для отказа от реанимации отсутствуют, спасатели должны начинать СЛР и расширенный объем мероприятий по поддержанию жизни (ALS), пока не будет выполнена дальнейшая оценка. Уровень рекомендации – 1B.

Рекомендация. Если восстановление спонтанного кровообращения не наступает в течение хотя бы 30 минут, дальнейшие попытки реанимации могут быть остановлены (с учетом конкретных исключений, описанных ниже). Уровень рекомендации – 1B.

Рекомендация. Если длительность погребения >60 минут, центральная температура <30℃, и пострадавший имеет свободные дыхательные пути, остановка кровообращения может быть связана с гипотермией; СЛР должна быть продолжена, пациент должен быть транспортирован в госпиталь с возможностями проведения ECLS. Уровень рекомендации – 2B.

ДЕФИБРИЛЛЯЦИЯ

Если дефибриллятор доступен, спасатели должны наклеить электроды и провести анализ ритма. Центральная температура, при которой должна быть начата дефибрилляция, а также энергия и количество разрядов у пациентов с тяжелой гипотермией (<30℃) не утверждены. Данные экспериментов на животных и описания клинических случаев указывают на то, что дефибрилляция при температуре >30℃ (и даже >28℃) может быть успешной, однако экспериментальный и клинический опыт показывают, что при более высокой температуре (≥30°C) восстановление спонтанного кровообращения после дефибрилляции более стабильно и редко обратно регрессирует в фибрилляцию желудочков (ФЖ). Отсрочка дальнейших попыток дефибрилляции до тех пор, пока центральная температура достигнет значений ≥30°C, может быть разумным решением, поскольку каждый разряд может приводить к дальнейшему повреждению миокарда. СЛР и отогревание могут продолжаться в течение нескольких часов до успешного применения дефибрилляции [96].

Некоторые региональные практические руководства основываются на локальных протоколах. Руководство WMS по гипотермии рекомендует одну попытку дефибрилляции у человека с остановкой кровообращения при температуре <30°C [23]. Американская ассоциация кардиологов (American Heart Association) рекомендует проведение попыток дефибрилляции при гипотермической остановке кровообращения аналогично остановке кровообращения при нормотермии, каждые 2 минуты [97]. Практическое руководство ERC рекомендует провести 3 попытки дефибрилляции при центральной температуре <30°C и, если после трех разрядов ФЖ сохраняется, отложить дальнейшие попытки до тех пор, пока центральная температура не поднимется до значений ≥30°C [11].

Рекомендация. Если дефибриллятор доступен, и выявлен потенциально дефибриллируемый ритм, следует провести попытки дефибрилляции, согласно локальному протоколу. Если ФЖ сохраняется после 1-3 разрядов, выполняйте или не выполняйте дальнейшие попытки в соответствии с действующими локальными протоколами. Если дефибрилляция неэффективна, СЛР должна продолжаться и более 30 минут до тех пор, пока пациент не будет согрет до температуры ядра ≥ 30°C. Уровень рекомендации – 1B.

РАСШИРЕННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ ПО ПОДДЕРЖАНИЮ ЖИЗНИ (ALS)

У пострадавшего после погребения в лавине при отсутствии сознания может быть полезно проведение интубации трахеи с целью контроля за дыхательными путями и вспомогательной вентиляции. Гипокапния вследствие гипервентиляции (ETCO2 < 25 мм рт.ст.) уменьшает церебральную перфузию вследствие вазоконстрикции и может нанести вред, особенно если это пациент с травматическим повреждением мозга или гипотермией. Рекомендуется вентиляция до достижения нормокапнии (ETCO2 35-45мм рт.ст.) [20, 27, 98]. Если растворы для внутривенного введения доступны, восполнение объема через внутривенный или внутрикостный доступ с помощью подогретых изотонических растворов может помочь в поддержании кровообращения.

Рекомендация. Если продолжительность погребения ≤60 минут или центральная температура ≥ 30℃, следует по возможности начать стандартную реанимацию и расширенные мероприятия по поддержанию жизни (ALS), включая восполнение жидкостного объема и эндотрахеальную интубацию с вентиляцией до уровня нормокапнии, если таковая показана. Уровень рекомендации –  1B.

МЕХАНИЧЕСКИЕ КОМПРЕССИИ ГРУДНОЙ КЛЕТКИ

Механические компрессии грудной клетки показали более высокое качество по сравнению с ручной СЛР в технически сложных условиях и/или в случаях длительной транспортировки [99]. В то же время, одно исследование показало отсутствие улучшений при механической реанимации в сравнении с ручными компрессиями [100].

Рекомендация. Если это возможно, механические компрессии грудной клетки должны использоваться при трудной и длительной транспортировке. Уровень рекомендации – 1С.

ОТСРОЧЕННАЯ И ПЕРИОДИЧЕСКАЯ РЕАНИМАЦИЯ

Если проведение длительной продолженной СЛР невозможно по соображениям безопасности или в связи с трудностью осуществления СЛР в процессе извлечения или транспортировки, СЛР может проводиться отсроченно или периодически [101]. Описаны успешные случаи применения отсроченной и периодической СЛР [86, 102, 103]. Gordon и соавт. предложили два различных режима ее проведения у пациентов с тяжелой гипотермией в зависимости от центральной температуры. Пациентам с тяжелой гипотермией и неизвестными значениями центральной температуры, или если измеренная центральная температура равна 20 — 28℃, следует проводить СЛР как минимум по 5 минут с интервалами без СЛР ≤ 5 минут. Если измеренная у пациента температура тела <20℃, паузы между периодами СЛР могут быть увеличены до ≤10 минут [101].

Рекомендация. Если проведение длительной продолженной СЛР невозможно, у пациента с центральной температурой <28℃, или когда центральная температура не известна, имеется очевидная остановка кровообращения, периодическая СЛР может проводиться интервалами продолжительностью ≥5 минут, чередуя их паузами без СЛР ≤5 минут. Если центральная температура <20℃, паузы могут составлять ≤10 минут. Уровень рекомендации – 2С.

ОТКАЗ ОТ РЕАНИМАЦИИ ИЛИ ЕЕ ПРЕКРАЩЕНИЕ

Травма 

Шансы выживания в лавине при остановке кровообращения травматического происхождения крайне низкие [104-106]. Не описано ни одного случая выживания в лавине после остановки кровообращения травматического характера.

Рекомендация. Если у полностью погребенного в лавине пострадавшего остановка кровообращения явно произошла вследствие травмы, спасателям не следует начинать реанимацию. Уровень рекомендации – 2B.

Длительность погребения, центральная температура и состояние дыхательных путей

 Полностью погребенный пострадавший вероятнее всего погибнет от асфиксии в течение 60 минут от момента погребения, если его дыхательные пути закрыты или размер воздушного кармана недостаточен для дыхания [7,8,10]. Стандартный расширенный объем реанимационных мероприятий может иметь успех у пострадавшего с асфиксией и может приводить к восстановлению спонтанного кровообращения, однако несет риск стойких неврологических повреждений. Пострадавшие в лавине, которые были найдены без пульса и дыхания или в асистолии с центральной температурой ≥30°C после извлечения с наибольшей вероятностью погибли от асфиксии [83]. Пострадавший в лавине с центральной температурой <30°C и открытыми на момент извлечения дыхательными путями, демонстрирующий фибрилляцию желудочков, электрическую активность без пульса, желудочковую тахикардию без пульса или перфузионный ритм с последующей засвидетельствованной остановкой кровообращения имеет хорошие шансы на выживание [83, 86, 107, 108].

Рекомендация. Если пострадавший в лавине найден без пульса и дыхания, вне зависимости от сердечного ритма, при длительности погребения ≤60 минут или с центральной температурой ≥30°C, спасатели могут не проводить реанимацию или прекратить ее, если восстановление спонтанного кровообращения не происходит в течение как минимум 30 минут, в зависимости от местных норм и законов. Уровень рекомендации -1B.

Рекомендация. Если пострадавший найден без пульса и дыхания с закрытыми дыхательными путями при времени погребения >60 минут или с центральной температурой <300С, спасателям следует отказаться от реанимации или не начинать ее. Уровень рекомендации – 1B.

Уровень сывороточного калия

 Наибольший описанный уровень калия у пострадавшего в лавине, который был успешно реанимирован, — 6,4 ммоль/л [16]. У другого пострадавшего с уровнем сывороточного калия 8,0 ммоль/л произошло восстановление спонтанного кровообращения, однако он не выжил [109]. Пострадавшего в лавине с остановкой кровообращения с уже имеющейся на момент извлечения остановкой кровообращения и другими описанными выше факторами, склоняющими к прекращению реанимации, может иметь смысл транспортировать в ближайшее медицинское учреждение для определения уровня сывороточного калия и оценить целесообразность применения методик инвазивного согревания.

Рекомендация. Пострадавшему в лавине, у которого уровень сывороточного калия >8 ммоль/л, спасатели могут не начинать реанимацию. Уровень рекомендации – 1B.

Риск для спасателей 

После схода лавины сохраняющиеся опасности могут включать в себя дополнительные лавины, опасные погодные условия и патологические состояния у самого спасателя, такие как переутомление, гипотермия или обморожения. Спасателям следует проявлять осторожность при работе в зоне схода лавины, чтобы не подвергать себя опасности. Первостепенным приоритетом каждого спасателя, как в малых группах, так и при профессиональных работах, должна быть его собственная безопасность. Безопасность остальных участников спасательной команды является вторым приоритетом. Только убедившись в соблюдении этих условий спасатели должны получать доступ для оказания помощи каким-либо пострадавшим [108].

Рекомендация. Если имеется высокий риск для спасателей в связи с особенностями рельефа или погодными условиями, дальнейшие попытки реанимационной помощи должны быть отложены до тех пор, пока условия не улучшатся или риски не смогут быть снижены. Не оценивалось – консенсусное мнение экспертов.

ТРАНСПОРТИРОВКА ДЛЯ ОКАЗАНИЯ СПЕЦИАЛИЗИРОВАННОЙ ПОМОЩИ

Экстракорпоральные методы поддержания жизни (ECLS), если они доступны, должны использоваться для реанимации пациентов с тяжелой гипотермией при наличии у них остановки кровообращения [110-112]. Транспортировка в медицинское учреждения с возможностями проведения ECLS может быть полезна для пациентов в гипотермии (<30℃) с нестабильностью гемодинамики (например, с систолическим артериальным давлением <90 мм рт. ст., желудочковыми аритмиями) [113]. Пациенты с травмой должны транспортироваться в травматологический центр.

Рекомендация. Пострадавший в лавине с гипотермией и остановкой кровообращения или с нестабильностью гемодинамики должен быть как можно скорее доставлен в медицинское учреждение с возможностями проведения ECLS, и способным оказывать помощь таким пострадавшим, если в данном конкретном районе такие центры существуют. Уровень рекомендации – 1A.

ЧЕКЛИСТ ЛАВИННЫХ СПАСАТЕЛЬНЫХ РАБОТ

Следование рекомендациям по спасению человека в лавине не всегда является оптимальным [114]. Использование чеклиста лавинных спасательных работ, показанного на Рисунке 6А и 6B, призвано улучшить качество соблюдения текущих рекомендаций и помочь сбору медицинских данных для дальнейшей доработки этих рекомендаций и лечения пострадавших [115]. Чеклист, согласно задумке, заполняется непосредственно на месте происшествия и остается с пострадавшим до поступления в госпиталь.

Рекомендация. Алгоритм спасения в лавине должен использоваться всегда, когда это возможно. Чеклист может применяться для улучшения качества соблюдения алгоритма спасения. Уровень рекомендации – 1С.

Нелавинное снежное погребение

Вернуться к оглавлению
Нелавинное снежное погребение (НЛСП), которое также называют «снежной иммерсией нелавинной этиологии», отличается от погребения в лавине. Описаны случаи НЛСП среди лыжников, сноубордистов, снегоступщиков и снегоходчиков, которые упали головой вперед в снежные ямы рядом с деревьями или в глубокий пухлый снег. Пострадавшие, которые оказываются неспособны выбраться самостоятельно, могут погибнуть от асфиксии при уплотнении снега вокруг головы.

В опубликованной литературе фигурирует только одна обзорная статья и одно небольшое симуляционное исследование [116, 117]. Самостоятельное спасение в этой ситуации затруднительно – те, кто смог выбраться самостоятельно, имели возможность сгибания тела в поясничном отделе. Небольшое количество описаний клинических случаев показывают, что асфиксия может наступать стремительно, но доказательной базы в отношении того, как быстро наступает смерть, или в отношении точного механизма асфиксии отсутствует [118-122].

Лучший способ предотвратить НЛСП – заранее распознавать снежные ямы вокруг деревьев и избегать их, а также избегать зарывания в мягком снегу, катаясь в пределах своих уверенных навыков. Другие возможные профилактические меры включают в себя поддержание голосового и визуального контакта с напарником, предупреждение напарника криком о своем падении и хватание за ветки деревьев во время падения в попытке остаться в положении головой вверх. Доказательной базы в отношении эффективности этих профилактических мер не существует.

Одно исследование показало, что погребенные пострадавшие могут применять аккуратные маятникообразные движения, чтобы попытаться уплотнить снег и получить возможность попытаться выбраться самостоятельно [116]. Из ограниченного количества исследований невозможно сделать вывод, какая стратегия поведения позволит успешно выбраться самостоятельно. Следует ли оставаться с прикрепленными к ногам лыжами/сноубордом или же следует их отбросить, остается непонятным. В двух описанных случаях пострадавшие были замечены благодаря лыжам и сноубордам, которые оставались на ногах жертв [118-122].

Не существует данных по использованию лавинных датчиков, радио или мобильных телефонов при НЛСП. Один погибший пострадавший был обнаружен с помощью лавинного датчика и один пациент был найден живым с помощью двусторонней голосовой радиосвязи [122]. Является ли лавинное снаряжение, такое как лавинные датчики, эйрбэги или AAPD, полезным при нелавинном погребении, неизвестно.

Нет данных о пользе лавинных эйрбэгов или AAPD для предотвращения нелавинного снежного погребения. Один из производителей предположил, что воздушный карман может создаваться путем развертывания эйрбэга [121, 122].

Рекомендация. Избежание падения в снежные ямы под деревьями является единственной известной мерой профилактики НЛСП. Пострадавшему в ситуации НЛСП следует оставить лыжи или сноуборд пристегнутыми для предотвращения более глубокого погружения в снег и для обозначения своего местонахождения для спасателей. Уровень рекомендации – 2С.

Рекомендация. Не существует достаточной доказательной базы, чтоб рекомендовать использовать лавинные датчики, лавинные эйрбэги и AAPD для предотвращения НЛСП. Не оценивалось – не рекомендуется.

Обсуждение

Руководство, представленное в данной статье, является общими доказательно обоснованными рекомендациями по профилактическим мерам, спасению и реанимации в случае схода лавин.

Основой лавинной безопасности является избегание нахождения в лавиноопасных районах. Это следует хорошо понимать как профессионалам, так и любителям активного отдыха на природе. Обучение лавинной безопасности происходит через овладение знаниями о природе лавин, о правильном выборе маршрута, о передвижении при определенных состояниях снега и погоды, о местных лавинных прогнозах, а также через постоянную практику с использованием лавинного снаряжения и использование здравого смысла. Здравые рассуждения являются наиболее важным фактором лавинной безопасности.

Как и в случае других вариантов оказания медицинской помощи в диких условиях, данные в отношении методик лавинной безопасности и лечения повреждений, связанных с лавинами, ограничены. Рандомизированные контролируемые исследования провести трудно, а смоделировать ситуации с лавинами сложно. Дальнейшие исследования должны быть направлены на оценку эффективности шлемов, влияния различных конфигураций эйрбэгов на предотвращение травм, причин несрабатывания эйрбэгов, использования AAPD в комбинации с эйрбэгами, использования новых технологий в лавинных датчиках. Достижения в области расширенной реанимационной помощи, ECLS, поиска с помощью собак и санитарно-авиационной эвакуации может способствовать улучшению эффективности методик спасения и лечения пострадавших в лавинах.

Вклад авторов: Все авторы участвовали в сборе данных, анализе данных, составлении рукописи, критическом пересмотре рукописи и утверждении окончательной рукописи. Финансирование для иллюстрации было приобретено CVT и CG.

Источники

Вернуться к оглавлению

1. Atkins, 10 years of avalanche rescues in the United States, 2003/04 to 2012/13. Avalanche Rev. 2015; 33: 22–24
2. Brugger, , Durrer, B., Elsensohn, F. et al. Resuscitation of avalanche victims: evidence-based guidelines of the international commission for mountain emergency medicine (ICAR MEDCOM): intended for physicians and other advanced life support personnel. Resuscitation. 2013; 84: 539– 546
3. Haegeli, , Falk, M., Brugger, H., Etter, H.J., and Boyd, J. Comparison of avalanche survival patterns in Canada and Switzerland. CMAJ. 2011; 183: 789–795
4. Brugger, , Etter, H.J., Zweifel, B. et al. The impact of avalanche rescue devices on survival. Resuscitation. 2007; 75: 476–483
5. International Commission for Alpine 20160115-AVA Deadly Avalanche Accidents Statistic 1983-2015. 2016; Avalanche deaths by country and activity 1983-2015. Available at: http://www.alpine- rescue.org/xCMS5/WebObjects/nexus5.woa/wa/icar?menuid=1067&rubricid=263&articleid=12
6. Accessed May 16, 2016.
7. Guyatt, , Gutterman, D., Baumann, M.H. et al. Grading strength of recommendations and quality of evidence in clinical guidelines: report from an American College of Chest Physicians task force. Chest. 2006; 129: 174–181
8. Falk,, Brugger, H., and Adler-Kastner, L. Avalanche survival chances. Nature. 1994; 368: 21
9. Brugger, , Sumann, G., Meister, R. et al. Hypoxia and hypercapnia during respiration into an artificial air pocket in snow: implications for avalanche survival. Resuscitation. 2003; 58: 81–88
10. Boyd, , Haegeli, P., Abu-Laban, R.B., Shuster, M., and Butt, J.C. Patterns of death among avalanche fatalities: a 21-year review. CMAJ. 2009; 180: 507–512
11. Paal, , Strapazzon, G., Braun, P. et al. Factors affecting survival from avalanche burial–a randomised prospective porcine pilot study. Resuscitation. 2013; 84: 239–243
12. Truhlar, , Deakin, C.D., Soar, J. et al. European Resuscitation Council Guidelines for Resuscitation 2015: Section 4. Cardiac arrest in special circumstances. Resuscitation. 2015; 95: 148–201
13. Brugger, , Durrer, B., Adler-Kastner, L., Falk, M., and Tschirky, F. Field management of avalanche victims. Resuscitation. 2001; 51: 7–15
14. Hohlrieder, , Brugger, H., Schubert, H.M., Pavlic, M., Ellerton, J., and Mair, P. Pattern and severity of injury in avalanche victims. High Alt Med Biol. 2007; 8: 56–61
15. Stalsberg, , Albretsen, C., Gilbert, M. et al. Mechanism of death in avalanche victims. Virchows Arch A Pathol Anat Histopathol. 1989; 414: 415–422
16. Grossman, D., Saffle, J.R., Thomas, F., and Tremper, B. Avalanche trauma. J Trauma. 1989; 29: 1705–1709
17. Locher, and Walpoth, B.H. Differential diagnosis of circulatory failure in hypothermic avalanche victims: retrospective analysis of 32 avalanche accidents [in German]. Praxis. 1996; 85: 1275–1282
18. McIntosh, E., Grissom, C.K., Olivares, C.R., Kim, H.S., and Tremper, B. Cause of death in avalanche fatalities. Wilderness Environ Med. 2007; 18: 293–297
19. Tschirky, , Brabec, B., and Kern, M. Lawinenrettungsgeräte Stand der Entwicklungen, Erfolge und Misserfolge [in German]. in: H. Brugger, G. Sumann, W. Schobersberger, G. Flora (Eds.) Jahrbuch 2001. Austrian Society for Mountain Medicine, Innsbruck, Austria; 2001: 101–125
20. Grissom, K., Radwin, M.I., Harmston, C.H., Hirshberg, E.L., and Crowley, T.J. Respiration during snow burial using an artificial air pocket. JAMA. 2000; 283: 2266–2271
21. Grissom, K., Radwin, M.I., Scholand, M.B., Harmston, C.H., Muetterties, M.C., and Bywater, T.J. Hypercapnia increases core temperature cooling rate during snow burial. J Appl Physiol. 2004; 96: 1365–1370
22. Johnson, M., Johnson, A.C., and Barton, R.G. Avalanche trauma and closed head injury: adding insult to injury. Wilderness Environ Med. 2001; 12: 244–247
23. Boyd, , Brugger, H., and Shuster, M. Prognostic factors in avalanche resuscitation: a systematic review. Resuscitation. 2010; 81: 645–652
24. Zafren, , Giesbrecht, G.G., Danzl, D.F. et al. Wilderness Medical Society practice guidelines for the out-of-hospital evaluation and treatment of accidental hypothermia: 2014 update. Wilderness Environ Med. 2014; 25: S66–S85
25. Durrer, , Brugger, H., Syme, D., and International Commission for Mountain Emergency Medicine. The medical on-site treatment of hypothermia: ICAR-MEDCOM recommendation. High Alt Med Biol. 2003; 4: 99–103
26. Pasquier, , Zurron, N., Weith, B. et al. Deep accidental hypothermia with core temperature below 24 degrees C presenting with vital signs. High Alt Med Biol. 2014; 15: 58–63
27. Grissom, K., Harmston, C.H., McAlpine, J.C. et al. Spontaneous endogenous core temperature rewarming after cooling due to snow burial. Wilderness Environ Med. 2010; 21: 229–235
28. Grissom, K., McAlpine, J.C., Harmston, C.H. et al. Hypercapnia effect on core cooling and shivering threshold during snow burial. Aviat Space Environ Med. 2008; 79: 735–742
29. Jamieson, B., Haegeli, P., and Gauthier, D.M. Avalanche Accidents in Canada 1996-2007. Vol 5. Canadian Avalanche Association, Revelstoke, BC; 2010
30. McClung, M. and Schaerer, P.A. The Avalanche Handbook. 3rd ed. The Mountaineers, Seattle, WA; 2006
31. Tremper, Staying Alive in Avalanche Terrain. 2nd ed. The Mountaineers, Seattle, WA; 2008
32. Tremper, Avalanche Essentials: A Step-by-Step System for Safety and Survival. The Mountaineers, Seattle, WA; 2013
33. Bolognesi NivoTest: a pocket tool for avalanche risk assessing. Proceedings of the 2000 International Snow Science Workshop. October 2–6, 2000; Big Sky, MT. http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2000-554-557.pdf. Accessed December 6, 2016.
34. Haegeli, Avaluator V2.0–Avalanche Accident Prevention Card. Canadian Avalanche Centre, Revelstoke, BC; 2010
35. McCammon, Heuristic traps in recreational avalanche accidents: evidence and implications. Avalanche News. 2004; : 68
36. Munter, 3 × 3 Lawinen: Risikomanagement im Wintersport. 3rd ed. Agentur Pohl & Schellhammer, Garmisch Partenkirchen, Germany; 2003
37. Haegeli PH, Evaluating the Avaluator–first reflections on the Canadian decision aid. Proceedings of the 2008 International Snow Science Workshop. September 21–27, 2008; Whister, BC. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/P 8116.pdf. Accessed December 6, 2016.
38. McCammon, H. and P. An evaluation of rule-based decision tools for travel in avalanche terrain. Cold Reg Sci Technol. 2007; : 47
39. Grissom, K., Radwin, M.R., Atkins, D., and McIntosh, S.E. Avalanches. in: P.S. Auerbach (Ed.) Wilderness Medicine.6th ed. Elsevier, Philadelphia; 2012
40. Evans No swimming: Dale Atkins says much of what you know about surviving an avalanche is wrong. Daily Camera. January 12, 2007. Available at: http://www.dailycamera.com/ci_13072056 2007. Accessed December 6, 2016
41. Birkeland KWM, Meiners T, Bartelt Avalanche survival strategies for different parts of a flowing avalanche. Proceedings of the 2008 International Snow Science Workshop. September 21–27, 2008; Whister, BC. Available at: https://static1.squarespace.com/static/53fbfe1ce4b04ce86372f366/t/5445723fe4b02e37b41de 5a2/1413837375050/08_ISSW_AvSurvivalStrat.pdf. Accessed December 6, 2016.
42. Gray, M. and Ancey, C. Segregation, recirculation and deposition of coarse particles near two- dimensional avalanche fronts. J Fluid Mech. 2009; 629: 387–423
43. Kern, Inverse Grading in Granular Flow. Ecole Polytechnique Federale de Lausanne, Lausanne, Switzerland; 2000
44. Kern, B., Buser, O., Peinke, J., Siefert, M., and Vulliet, L. Stochastic analysis of single particle segregational dynamics. Phys Lett A. 2005; 336: 428–433
45. Kern MT, Tschirky F, Schweizer Field tests of some new avalanche rescue devices. Proceedings of the 2002 International Snow Science Workshop. September 29–October 4, 2002; Pentincton, BC. Available at: http://thewary.com/files/SLF16032001sfisar2000.pdf. Accessed December 6, 2016
46. Meier, H. and Feldversuche, S. mit Lawinen-Notfallgeraeten Winter 2010/11. WSL Institute for Snow and Avalanche Research SLF, Davos, Switzerland; 2011
47. Tschirky FS, Schweier Avalanche balloons–preliminary test results. Proceedings of the 1996 International Snow Science Workshop. October 6–11, 1996; Banff, AB. http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-1996-309-312.pdf. Accessed December 6, 2016
48. Brugger, K., Kern, M., Mair, P., Etter, H.J., and Falk, M. Effizienz am lawinenkegel: notfallausruestung fuer tourengeher und variantenfahrer. Eine kritische analyse [in German]. Bergundsteigen. 2003; 4: 60–65
49. Tschirky FB, Brabec B, Kern Avalanche rescue systems in Switzerland: experience and limitations. Proceedings of the 2000 International Snow Science Workshop. October 2–6, 2000; Big Sky, MT. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2000-369- 376.pdf. Accessed December 6, 2016.
50. Haegeli, , Falk, M., Procter, E. et al. The effectiveness of avalanche airbags. Resuscitation. 2014; 85: 1197–1203
51. Dorenkamp, , Blaschke, F., Voigt, K., Fleck, E., Goetze, S., and Roser, M. Electromagnetic interference of avalanche transceivers with cardiac pacemakers and implantable cardioverter defibrillators. Pacing Clin Electrophysiol. 2013; 36: 931–938
52. Miller, C. Electromagnetic interference from electronic devices used in the management of type 1 diabetes can impair the performance of an avalanche transceiver in search mode. Wilderness Environ Med. 2015; 26: 232–235
53. Hagel, E., Pless, I.B., Goulet, C., Platt, R.W., and Robitaille, Y. Effectiveness of helmets in skiers and snowboarders: case-control and case crossover study. BMJ. 2005; 330: 281
54. Haider, H., Saleem, T., Bilaniuk, J.W., Barraco, R.D., and Eastern Association for the Surgery of Trauma Injury ControlViolence Prevention Committee. An evidence-based review: efficacy of safety helmets in the reduction of head injuries in recreational skiers and snowboarders. J Trauma Acute Care Surg. 2012; 73: 1340–1347
55. Vargyas, Backcountry skiers, avalanche trauma mortality, and helmet use. Wilderness Environ Med. 2016; 27: 181–182
56. Crowley TJ, Atkins D, Grissom CK, Radwin MI, Morrissey An AvaLung-associated avalanche survival. Proceedings of the 2002 International Snow Science Workshop. September 29–October 4, 2002; Penticton, BC. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2002- 189-193.pdf. Accessed December 6, 2016.
57. Radwin, I. and Grissom, C.K. Technological advances in avalanche survival. Wilderness Environ Med. 2002; 13: 143–152
58. Genswein MA, Atkins D, Obad, J, et Recommendation on how avoid interference issue in companion and organized avalanche rescue. Proceedings of the 2013 International Snow Science Workshop. October 7–11, 2013; Grenoble, France. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/ISSW13_paper_P1-34.pdf. Accessed December 6, 2016.
59. Genswein Survival chance optimized procedures in rescue and how to minimize injuries during excavation. Proceedings of the 2013 International Snow Science Workshop. October 7–11, 2013; Grenoble, France.                     Available    at:                                  http://arc.lib.montana.edu/snow- science/objects/ISSW13_paper_O1-09.pdf. Accessed December 6, 2016.
60. Hohlrieder, , Mair, P., Wuertl, W., and Brugger, H. The impact of avalanche transceivers on mortality from avalanche accidents. High Alt Med Biol. 2005; 6: 72–77
61. Barkhausen The effect of external interference on avalanche transceiver functionality. Proceedings of the 2012 International Snow Science Workshop. September 16–21, 2012; Anchorage, AK. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2012-348- 352.pdf. Accessed December 6, 2016.
62. Meister , Dammert I. The effect of consumer electronics on avalanche transceivers. Proceedings of the 2014 International Snow Science Workshop. September 29–October 3, 2014; Banff, AB. Available        at:        http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/ISSW14_paper_P4.13.pdf. Accessed December 6, 2016.
63. Schleppe, B. and Lachapelle, G. Tracking performance of a HSGPS receiver under avalanche deposited snow. GPS Solut. 2008; 12: 13–21
64. Stepanek, and Claypool, D.W. GPS signal reception under snow cover: a pilot study establishing the potential usefulness of GPS in avalanche search and rescue operations. Wilderness Environ Med. 1997; 8: 101–104
65. Floyer J, Storm I, Klassen Benefit-detriment analysis new rescue technologies. Proceedings of the 2014 International Snow Science Workshop. September 29–October 3, 2014; Banff, AB. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/ISSW14_paper_O14.03.pdf. Accessed December 6, 2016.
66. Auger T, Jamieson Avalanche probing revisited. Proceedings of the 1996 International Snow Science Workshop. October 6–11, 1996; Banff, AB http://arc.lib.montana.edu/snow- science/objects/issw-1996-295-298.pdf. Accessed December 6, 2016.
67. Edgerly B, Atkins Strategic shoveling: the next frontier in companion rescue. Proceedings of the 2006 International Snow Science Workshop. October 1–6, 2006; Telluride, CO. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2006-522-529.pdf. Accessed December 6, 2016.
68. Konigsberg, The importance of methodical probing for rescuers. Avalanche Rev. 2015; 33: 8
69. Genswein M, Eide The efficiency of companion rescuers with minimal training. Proceedings of the 2008 International Snow Science Workshop. September 21–27, 2008; Whistler, BC. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/P 8214.pdf. Accessed December 6, 2016.
70. Genswein, and Eide, R. Shovels that span the divide between heaven and hell. Canadian Avalanche Center News. 2008; : 54–60
71. Genswein, and Eide, R. V-shaped conveyor belt approach to snow transport. Avalanche Rev. 2008; 26: 20–21
72. Genswein M, Eide The V-shaped snow conveyor-belt. Proceedings of the 2008 International Snow Science Workshop. September 21–27, 2008; Whistler, BC. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/P 8248.pdf. Accessed December 6, 2016.
73. Bogie D, Hobman Applying search theory and coordinated incident management to avalanche rescue. Proceedings of the 2012 International Snow Science Workshop. September 16–21, 2012; Anchorage, AK. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2012-740- 745.pdf. Accessed December 6, 2016.
74. Davis D, Atkins Rationale and models for transition of management of avalanche rescues Form the three stage model to the incident command system. Proceedings of the 2008 International Snow Science Workshop. September 21–27, 2008; Whistler, BC. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/P 8247.pdf. Accessed December 6, 2016.
75. Ferrara Creating or morphing avalanche rescue plans in accordance with the Incident Command System. Proceedings of the 2004 International Snow Science Workshop. September 19–24, 2004; Jackson Hole, WY. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow- science/objects/issw-2004-370.pdf. Accessed December 6, 2016.
76. International Commission for Alpine Regarding the marking of locations on an avalanche. REC L                      0003.    October    16,                     2004.                Available              at:                   http://www.alpine- rescue.org/eXtraEngine3/WebObjects/eXtraEngine3.woa/wa/article?id=664&rubricid=243&me nuid=289&artAttrid=44&back=rp&lang=en. Accessed December 6, 2016.
77. Genswein M, Letang D, Jarry F, Reiweger I, Atkins Slalom probing–a survival chance optimized probe line search strategy. Proceedings of the 2014 International Snow Science Workshop. September 29–October 3, 2014; Banff, AB. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow- science/objects/ISSW14_paper_O15.03.pdf. Accessed December 6, 2016.
78. Ballard H, Atkins D, Ballard Probing for avalanche victims. Proceedings of the 2004 International Snow Science Workshop. September 19–24, 2004; Jackson, WY. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/issw-2004-343-348.pdf. Accessed December 6, 2016.
79. Genswein Terrestrial and helicopter based RECCO search. Proceedings of the 2014 International Snow Science Workshop. September 29–October 3, 2014; Banff, AB. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow-science/objects/ISSW14_paper_P4.03.pdf. Accessed December 6, 2016.
80. Grasegger, , Strapazzon, G., Procter, E., Brugger, H., and Soteras, I. Avalanche survival after rescue with the RECCO Rescue System: a case report. Wilderness Environ Med. 2016; 27: 282– 286
81. Hohlrieder, , Thaler, S., Wuertl, W. et al. Rescue missions for totally buried avalanche victims: conclusions from 12 years of experience. High Alt Med Biol. 2008; 9: 229–233
82. SH94 Milford Road Avalanche Control Programme Helicopter mounted avalanche beacon rescue technique. Proceedings of the 2002 International Snow Science Workshop. September 29– October 4, 2002; Penticton, BC. Available at: http://arc.lib.montana.edu/snow- science/objects/issw-2002-461-462.pdf. Accessed December 6, 2016.
83. Mair,, Frimmel, C., Vergeiner, G. et al. Emergency medical helicopter operations for avalanche accidents. Resuscitation. 2013; 84: 492–495
84. Mair, , Brugger, H., Mair, B., Moroder, L., and Ruttmann, E. Is extracorporeal rewarming indicated in avalanche victims with unwitnessed hypothermic cardiorespiratory arrest?. High Alt Med Biol. 2014; 15: 500–503
85. Boue, , Payen, J.F., Brun, J. et al. Survival after avalanche-induced cardiac arrest. Resuscitation. 2014; 85: 1192–1196
86. Hilmo, , Naesheim, T., and Gilbert, M. “Nobody is dead until warm and dead”: prolonged resuscitation is warranted in arrested hypothermic victims also in remote areas–a retrospective study from northern Norway. Resuscitation. 2014; 85: 1204–1211
87. Oberhammer, , Beikircher, W., Hormann, C. et al. Full recovery of an avalanche victim with profound hypothermia and prolonged cardiac arrest treated by extracorporeal re-warming. Resuscitation. 2008; 76: 474–480
88. Spiegel Rescuing an avalanche victim alive after 20 hours. Airmed 2002. September 17–20, 2002; Interlaken, Switzerland.
89. Strapazzon, , Nardin, M., Zanon, P., Kaufmann, M., Kritzinger, M., and Brugger, H. Respiratory failure and spontaneous hypoglycemia during noninvasive rewarming from 24.7 degrees C (76.5 degrees F) core body temperature after prolonged avalanche burial. Ann Emerg Med. 2012; 60: 193–196
90. Sumann, , Putzer, G., Brugger, H., and Paal, P. Pulmonary edema after complete avalanche burial. High Alt Med Biol. 2012; 13: 295–296
91. Hoffman, R., Wolfson, A.B., Todd, K., and Mower, W.R. Selective cervical spine radiography in blunt trauma: methodology of the National Emergency X-Radiography Utilization Study (NEXUS). Ann Emerg Med. 1998; 32: 461–469
92. Stiell, G., Wells, G.A., Vandemheen, K.L. et al. The Canadian C-spine rule for radiography in alert and stable trauma patients. JAMA. 2001; 286: 1841–1848
93. Quinn, H., Williams, J., Bennett, B.L. et al. Wilderness Medical Society practice guidelines for spine immobilization in the austere environment: 2014 update. Wilderness Environ Medicine. 2014; 25: S105–S117
94. Morrison, J., Verbeek, P.R., Zhan, C., Kiss, A., and Allan, K.S. Validation of a universal prehospital termination of resuscitation clinical prediction rule for advanced and basic life support providers. Resuscitation. 2009; 80: 324–328
95. Morrison, J., Visentin, L.M., Kiss, A. et al. Validation of a rule for termination of resuscitation in out-of-hospital cardiac arrest. N Engl J Med. 2006; 355: 478–487
96. Ong, E., Jaffey, J., Stiell, I., Nesbitt, L., and OPALS Study Group. Comparison of termination-of- resuscitation guidelines for basic life support: defibrillator providers in out-of-hospital cardiac arrest. Ann Emerg Med. 2006; 47: 337–343
97. Lexow, Severe accidental hypothermia: survival after 6 hours 30 minutes of cardiopulmonary resuscitation. Arctic Med Res. 1991; 50: 112–114
98. Lavonas, J., Drennan, I.R., Gabrielli, A. et al. Part 10: special circumstances of resuscitation: 2015 American Heart Association guidelines update for cardiopulmonary resuscitation and emergency cardiovascular care. Circulation. 2015; 132: S501–S518
99. Protheroe, T. and Gwinnutt, C.L. Early hospital care of severe traumatic brain injury. Anaesthesia. 2011; 66: 1035–1047
100. Putzer, , Braun, P., Zimmermann, A. et al. LUCAS compared to manual cardiopulmonary resuscitation is more effective during helicopter rescue-a prospective, randomized, cross-over manikin study. Am J Emerg Med. 2013; 31: 384–389
101. Rubertsson, , Lindgren, E., Smekal, D. et al. Mechanical chest compressions and simultaneous defibrillation vs conventional cardiopulmonary resuscitation in out-of-hospital cardiac arrest: the LINC randomized trial. JAMA. 2014; 311: 53–61
102. Gordon, , Paal, P., Ellerton, J.A., Brugger, H., Peek, G.J., and Zafren, K. Delayed and intermittent CPR for severe accidental hypothermia. Resuscitation. 2015; 90: 46–49
103. Boue, , Lavolaine, J., Bouzat, P., Matraxia, S., Chavanon, O., and Payen, J.F. Neurologic recovery from profound accidental hypothermia after 5 hours of cardiopulmonary resuscitation. Crit Care Med. 2014; 42: e167–e170
104. Althaus, , Aeberhard, P., Schupbach, P., Nachbur, B.H., and Muhlemann, W. Management of profound accidental hypothermia with cardiorespiratory arrest. Ann Surg. 1982; 195: 492–495
105. Huber-Wagner, , Lefering, R., Qvick, M. et al. Outcome in 757 severely injured patients with traumatic cardiorespiratory arrest. Resuscitation. 2007; 75: 276–285
106. Zwingmann, , Mehlhorn, A.T., Hammer, T., Bayer, J., Sudkamp, N.P., and Strohm, P.C. Survival and neurologic outcome after traumatic out-of-hospital cardiopulmonary arrest in a pediatric and adult population: a systematic review. Crit Care. 2012; 16: R117
107. Di Bartolomeo, , Sanson, G., Nardi, G., Michelutto, V., and Scian, F. HEMS vs. Ground-BLS care in traumatic cardiac arrest. Prehosp Emerg Care. 2005; 9: 79–84
108. Boue, , Payen, J.F., Torres, J.P., Blancher, M., and Bouzat, P. Full neurologic recovery after prolonged avalanche burial and cardiac arrest. High Alt Med Biol. 2014; 15: 522–523
109. Paal, , Milani, M., Brown, D., Boyd, J., and Ellerton, J. Termination of cardiopulmonary resuscitation in mountain rescue. High Alt Med Biol. 2012; 13: 200–208
110. Mair, , Kornberger, E., Furtwaengler, W., Balogh, D., and Antretter, H. Prognostic markers in patients with severe accidental hypothermia and cardiocirculatory arrest. Resuscitation. 1994; 27: 47–54
111. Walpoth, H., Walpoth-Aslan, B.N., Mattle, H.P. et al. Outcome of survivors of accidental deep hypothermia and circulatory arrest treated with extracorporeal blood warming. N Engl J Med. 1997; 337: 1500–1505
112. Wanscher, , Agersnap, L., Ravn, J. et al. Outcome of accidental hypothermia with or without circulatory arrest: experience from the Danish Praesto Fjord boating accident. Resuscitation. 2012; 83: 1078–1084
113. Ruttmann, , Weissenbacher, A., Ulmer, H. et al. Prolonged extracorporeal membrane oxygenation-assisted support provides improved survival in hypothermic patients with cardiocirculatory arrest. J Thorac Cardiovasc Surg. 2007; 134: 594–600
114. Brown, J., Brugger, H., Boyd, J., and Paal, P. Accidental hypothermia. N Engl J of Med. 2012; 367: 1930–1938
115. Strapazzon, , Plankensteiner, J., Mair, P., Ruttmann, E., and Brugger, H. Triage and survival of avalanche victims with out-of-hospital cardiac arrest in Austria between 1987 and 2009. Resuscitation. 2012; 83: e81
116. Kottmann, , Blancher, M., Spichiger, T. et al. The Avalanche Victim Resuscitation Checklist, a new concept for the management of avalanche victims. Resuscitation. 2015; 91: e7–e8
117. Cadman, Eight nonavalanche snow-immersion deaths: a 6-year series from british columbia ski areas. Phys Sportsmed. 1999; 27: 31–43
118. Van Tilburg, S. Non-avalanche related snow immersion deaths: tree well and deep snow immersion asphyxiation. Wilderness Environ Med. 2010; 21: 257–261
119. Kizer, M., MacQuarrie, M.B., Kuhn, B.J. et al. Deep snow immersion death. Phys Sports Med. 1994; 22: 49–61
120. Kosinski, J., Jasinski, J., Krzeptowski-Sabala, S., Gąsienica-Roj, J. Jr, and Górka, A. Deep snow immersion suffocation–the deadly threat. Anaesthesiol Intensive Ther. 2013; 45: 33–34
121. Shephard, J. Asphyxial death of a young skier. J Sports Med Phys Fitness. 1996; 36: 223–227
122. Van Tilburg, S. Preventing avalanche and deep snow submersion deaths using an artificial air pocket device and a digital dual-antenna avalanche transceiver. Wilderness Environ Med. 2003; 14: 69–70
123. Van Tilburg, S. Utilizing avalanche safety equipment to prevent snow immersion asphyxiation revisited. Wilderness Environ Med. 2012; 23: 96–97

Сообщение Профилактика, спасение и помощь при погребении под снегом в результате схода лавины появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Портативные УЗИ сканеры стали привычным инструментом для врачей отделений экстренной помощи за рубежом. В нашей стране их применение интенсивистами можно считать скорее «офф-лейбл», однако в руках наиболее продвинутых реаниматологов, кардиологов, пульмонологов, хирургов это такое же повседневное устройство, как стетоскоп.

Применение ультразвукового исследования на догоспитальном этапе вызывает намного больше вопросов. Зачем терять время, если все равно повезем в больницу? Достаточна ли квалификация персонала «скорой помощи» для выполнения достоверного исследования? Тем временем ультразвуковое исследование внедрено в практику реанимационных бригад Санкт-Петербурга и ожидается в Москве.

Систематический обзор, опубликованный в Injury в сентябре 2019 года, анализирует исследования эффективности протоколов FAST — Focused Assessment with Sonography in Trauma (Прицельная сонографическая диагностика при травме) и расширенного EFAST. Всего под критерии обзора попали 9 опубликованных исследований.
FAST позволяет диагностировать свободную жидкость в полости перикарда и в перитонеальной полости. EFAST сверх того — наличие жидкости и воздуха в обеих плевральных полостях. Методика максимально упрощена, чтобы дать возможность парамедикам быстро ее освоить и с минимальными затратами времени применять у пострадавших с травмой.

Ключевой вопрос: влияет ли результат FAST на принятие решения по пациенту с травмой?

В 3 из 9 рассмотренных исследований ультразвуковое исследование привело к изменению догоспитального лечения. Еще в 3 исследованиях утвержденные протоколы не допускали отклонений.

По данным голландской санавиации, у 48 из 250 пациентов с торакальной травмой (19,2%) УЗИ повлияло на принятие решения по терапии. В частности, начато введение инотропных средств в двух случаях (0,8%), прекращена реанимация в четырех случаях (1,6%), изменена инфузионная среда в шести случаях (2,4%), отказ от плеврального дренажа в десяти случаях (4%) и установка плеврального дренажа в 3 случаях (1,2%).

По данным голландской и немецкой служб санавиации у пострадавших с абдоминальной травмой ультразвук повлиял на терапию у 180 (12,4%) и 42 (21%) пациентов соответственно. В обеих статьях это, как правило, изменение инфузионной терапии.

Три из девяти статей описывают влияние данных ультразвукового исследования на принятие решения о медицинской эвакуации, а также на выбор больницы и способа транспортировки. Еще в 3 исследованиях утвержденные протоколы не допускали изменения маршрутизации.

• Голландия — торакальная травма — 10 пациентов (4%).
• Голландия — абдоминальная травма — для 32 пациентов (2%) изменено направление эвакуации и для 59 (4%) ее способ.
• Германия — абдоминальная травма — для 44 пациента (22%) изменен выбор больницы.

Также в ряде случаев благодаря данным УЗИ бригада смогла оповестить принимающую больницу о необходимых подготовительных мерах (готовность к гемотрансфузии, хирургическому вмешательству и т.п.).

Точность догоспитального ультразвукового исследования

По данным французского исследования (во Франции врачи скорой медицинской помощи работают как в выездной бригаде, так и в приемном отделении в порядке ротации), точность EFAST на месте происшествия, в ходе транспортировки и в приемном отделении была одинаковой (проверяли с помощью КТ).

Американские парамедики после 6-часового обучения и 2 рефреш-курсов достигли достаточной точности в выполнении FAST протокола: после 84 проведенных УЗИ результаты совпали с оценкой независимого врача в 70 случаях отрицательного результата (83,3%) и 6 случаях положительного (7,1%). 8 результатов (7,7%) были признаны неадекватными. Положительные результаты подтверждены на КТ или в ходе хирургического вмешательства. Диагностическая точность отрицательных результатов не описана.

Протокол PREP — Polytrauma Rapid Echo-evaluation Program, похожий на EFAST, применяется врачами голландских авиамедицинских бригад. Он показывает высокую чувствительность и специфичность в отношении торакальной травмы, что подтверждается рентгеном и КТ. При абдоминальной травме его специфичность в определении свободной жидкости была велика, однако чувствительность низкая. Результаты проверялись КТ и лапаротомией.

Помимо диагностики травматических повреждений портативный УЗИ-сканер имеет еще несколько важных вариантов применения на «скорой», о которых мы, возможно, расскажем позже.

Источники

[1] Van der Weide, et al. (2019). Prehospital Ultrasound in the Management of Trauma Patients: Systematic Review of the literature. Injury. https://doi.org/10.1016/j.injury.2019.09.034

[2] Focused Assessment with Sonography for Trauma (FAST)
Benjamin A. Bloom; Ryan C. Gibbons.
https://www.ncbi.nlm.nih.gov/books/NBK470479/

Сообщение УЗИ на «скорой» — есть ли смысл? появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Перевод статьи с сайта Journal of Emergency Medical Services выполнила Виктория Оваденко, фельдшер скорой медицинской помощи из города Рига, Латвия.
Оригинал статьи Wound Packing Essentials for EMTs and Paramedics (Issue 4 and Volume 42) by Scotty Bolleter, BS, EMT-P, A.J. Heightman, MPA, EMT-P and Peter P. Taillac, MD, FACEP доступен по ссылке

Лечебные методики, описанные в данной статье, могут применяться только медицинскими специалистами, имеющими соответствующую подготовку. Всегда оказывайте помощь в соответствии с локальными алгоритмами, протоколами, утвержденными стандартами и клиническими рекомендациями.

Главная причина предотвратимой смерти при травме – это неконтролируемое кровотечение. Многие (если уже не все) службы СМП на сегодняшний день признают целесообразность использования жгутов (турникетов) в случаях неконтролируемого кровотечения из сосудов конечностей. Здесь и далее, говоря «жгут», мы подразумеваем «жгут или турникет» — прим. ред.

Граждане без медицинского образования знакомятся с техникой остановки кровотечения благодаря образовательной кампании Stop the Bleed (подготовка очевидцев к реагированию на инциденты с массовой стрельбой).

Применение прямого давления на рану и наложение жгута можно признать относительно простыми манипуляциями для работников СМП. Однако наиболее сложно поддающимися контролю можно считать раны в области крупных суставов (паховая, подмышечная области), где наложение жгута невозможно. Чаще всего кровотечение в этих областях намного глубже и поддержание адекватного прямого давления сложно или даже невозможно.

Уже годами медиков армии США обучают навыкам наложению повязок как стандартным перевязочным материалом, так и пропитанным гемостатиками.  Подобно переходу жгутов из военной медицины в гражданскую, эти навыки также начинают перенимать службы СМП. Наложение повязки может быть использовано как в комбинации со жгутом, так и в качестве самостоятельной техники остановки кровотечения.

Национальные руководства

После трагических событий, произошедших в Начальной школе Сэнди Хук (Sandy Hook Elementary ) в декабре 2012 года, Американской коллегией хирургов (American College of Surgeons) и представителями других организаций был созван объединённый комитет. Целью созыва стала разработка национального руководства для повышения выживаемости в случаях происшествий с массовыми жертвами. Комитет опубликовал четыре документа, включающие рекомендации по оказанию СМП и организации общественной безопасности. Один из этих документов – “Консенсус Хартфорда III: осуществление контроля над кровотечением” (The Hartford Consensus III: Implementation of bleeding control), рекомендует в первую очередь применять прямое давление на рану для остановки кровотечения. В случае неэффективности или невозможности применения прямого давления на ранах в областях соединений (паховая, подмышечная), рекомендуется использование материалов, пропитанных гемостатиком. Руководство, основанное на доказательствах, несёт конкретные рекомендации – гемостатик в виде материала, допускающего возможность тампонады, должен быть доставлен к источнику кровотечения.

Несмотря на то, что врачи и военные медики уже давно проходят подготовку по тампонаде ран, этот навык не включен в традиционные образовательные программы для работников СМП, так как не входит в официально опубликованный стандарт подготовки National Highway Traffic Safety Administration/Office of EMS (NHTSA/OEMS). Многие медицинские учебные курсы США уже сейчас начинают включать эту процедуру в свои учебные планы, она находится на рассмотрении совета экспертов NHTSA/OEMS и возможно со временем будет включена в стандартную программу обучения персонала СМП.

Доказательства

Когда Американской коллегией хирургов (American College of Surgeons) впервые было опубликовано руководство по контролю кровотечений, было недостаточно исследований, проведенных на человеке, чтобы поддержать рекомендацию использования бинтов с гемостатиком. Поначалу рекомендация основывалась на экспериментах, проведенных на животных в лабораторных условиях. Однако врачи столетиями использовали технику тампонирования раны с применением гемостатика. На сегодняшний день доказательства полученные за всё это время эмпирическим путём достаточно сильны и убедительны.

Медицинским Корпусом Армии Израиля в 2015 году была опубликована крупнейшая кейс-серия об использовании гемостатической повязки на догоспитальном этапе, включившая в себя описание 122 случаев. Авторы исследования заключили, что гемостатические повязки являются крайне эффективным средством контроля кровотечений в любых анатомических областях – конечности, спина, голова, области крупных суставов (успешно около 90%).

Когда тампонировать?

В случае, если кровотечение отсутствует или минимально, нет необходимости в тампонаде. Раны на конечностях и в области крупных суставов поддаются тампонированию. Первоначально установленный жгут позже может быть заменён на давящую повязку или тампонаду, в целях улучшения дистального кровообращения и повышения комфорта пациента.

В случае кровотечения из шеи обычно достаточно применения прямого давления на рану. Из-за риска сдавления дыхательных путей раны на шее обычно не тампонируют.

Несмотря на то, что для ран в области спины обычно нехарактерно профузное кровотечение, и достаточно обычной давящей повязки, израильский опыт показал, что раны данной локализации были успешно затампонированы.

Раны груди, живота или таза не следует тампонировать, потому что при данных травмах источник кровотечения находится глубоко, и его невозможно прижать извне. Этих пациентов следует немедленно доставить в стационар для устранения кровотечения хирургическим путём. Тампонада ран груди, живота, таза в некоторых случаях допускается локальными протоколами.

Перевязочные материалы

Имеется большой выбор перевязочных материалов для остановки кровотечений. Коммерческие гемостатические бинты обычно пропитывают различными веществами, способствующими формированию тромбов (каолин, хитозан и пр.).

В январе 2017 года военный Комитет по Оказанию Помощи Пострадавшим в Бою (the military’s Committee on Tactical Combat Casualty Care, CoTCCC) рекомендовал QuikClot Combat Gauze как гемостатическую повязку выбора. Одобренные CoTCCC альтернативы включают в себя: Celox Gauze, ChitoGauze и XStat. По перевязочному материалу QuikClot Combat Gauze накоплен обширный опыт по применению в боевых условиях.

Все гемостатические материалы достаточно эффективны при надлежащем применении. Но также интересен тот факт, что тампонирование обычным бинтом тоже эффективно.

Техника тампонирования раны

Не столь важен материал, который будет использован, важнее как он будет использован.

Шаг 1: Останови кровотечение. Сейчас же! Немедленно надави на рану, используй бинт, чистую ткань, локоть, колено – да что угодно, лишь бы замедлить или остановить кровотечение до момента, пока будут подготовлены материалы для тампонирования.

Надень перчатки, помести пальцы вместе с перевязочным материалом или без него прямо в рану, затем надави на предположительный источник кровотечения (вена, артерия или оба сосуда). Помни, анатомически крупные сосуды располагаются вблизи костей. Используй кость для прижатия сосуда, а также определения направления раневого канала и введения перевязочного материала.

Шаг 2: Тампонируй рану бинтом. Плотно! Твоя цель в том, чтобы полностью и максимально плотно заполнить полость раны, тем самым останавливая кровотечение. Начни заталкивать бинт в рану своим пальцем, одновременно поддерживая постоянное прямое давление на рану.

Критически важно ввести бинт как можно глубже в рану, чтобы достичь прямого контакта бинта с кровоточащим сосудом. Так ты приложишь прямое давление на источник кровотечения и запустишь гемостатическую магию.

Шаг 3. Продолжай тампонировать! Ключ к успешной тампонаде раны заключается в том, что бинт должен быть очень плотно упакован, обеспечивая максимально возможное давление на кровоточащий сосуд. Давление на сосуд является важнейшим компонентом остановки кровотечения. Это объясняет, почему простая марля (без пропитки гемостатическим агентом), будучи плотно упакованной, также является достаточно эффективной.

Шаг 4: Твердо надавливай на затампонированную рану в течение 3 минут. Это способствует формированию тромба.

Шаг 5: Зафиксируй плотной давящей повязкой и госпитализируй.

После трёхминутного надавливания, зафиксируй рану плотной давящей повязкой. Рассмотри вариант иммобилизации раненой конечности, потому что движение во время транспортировки может сместить повязку, тем самым возобновляя кровотечение.

Продолжающееся кровотечение

Если кровотечение продолжается, производители гемостатических повязок рекомендуют заменить использованные материалы новыми, предполагая, что первая тампонада не достигла кровоточащего сосуда.

Второй вариант решения проблемы – затампонировать больше бинта в рану, если это возможно. Если нет — нужно сделать выбор между удалением бинта с последующим ретампонированием и применением максимально возможного прямого давления на рану и скорейшей медицинской эвакуацией. Решение должно быть принято в ходе транспортировки в стационар. Чрезмерная концентрация на наложении повязки не должна задерживать медицинскую эвакуацию.

Не надо стесняться!

Персонал СМП обычно не тренируют вводить пальцы в глубокие раны, что влечет естественные колебания. Главное осознать и запомнить, что эти манипуляции не вредят, а наоборот помогают пациенту.

Главная ошибка в тампонировании глубоких ран это нерешительность. Не стесняйся! Будь смелым! Тампонируй как можно плотнее! И пожалуйся, не забудь полностью осмотреть своего пациента, чтобы не упустить другие жизнеугрожающие повреждения.

Источники

1. American College of Surgeons. (2016.) Stop the Bleed. BleedingControl.org. Retrieved March 7, 2017, from www.bleedingcontrol.org.

2. Bulger EM, Snyder D, Schoelles K, et al. An evidence-based prehospital guideline for external hemorrhage control: American College of Surgeons Committee on Trauma. Prehosp Emerg Care. 2014;18(2):163-173.

3. Joint Committee to Create a National Policy to Enhance Survivability from Mass-Casualty Shooting Events. (July 1, 2015.) The Hartford Consensus III: Implementation of bleeding control. American College of Surgeons. Retrieved March 7, 2017, from http://bulletin.facs.org/2015/07/the-hartford-consensus-iii-implementation-of-bleeding-control/

4. Shina A, Lipsky AM, Nadler R, et al. Prehospital use of hemostatic dressings by the Israel Defense Forces Medical Corps: A case series of 122 patients. J Trauma Acute Care Surg. 2015;79
(4 Suppl 2):S204-S209.

5. TCCC Guidelines for Medical Personnel. (Jan. 31, 2017.) Tactical Combat Casualty Care. Retrieved March 7, 2017, from www.cotccc.com/wp-content/uploads/TCCC-Guidelines-for-Medical-Personnel-170131.pdf.

6. Watters JM, Van PY, Hamilton GJ, et al. Advanced hemostatic dressings are not superior to gauze for care under fire scenarios. J Trauma. 2011;70(6):1413-1419.

Сообщение Тампонада раны: основы для работников скорой медицинской помощи появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Краткий перевод статьи Джастина Моргенстерна из блога First10EM выполнил анестезиолог-реаниматолог Игорь Попов (Красноярский край).

Экстренная медицина, несмотря на нашу любовь к активным действиям и манипуляциям, преимущественно интеллектуальная профессия. Мы видим пациентов с неясными, недифференцированными симптомами и должны на их основании составить точный план диагностики и лечения. К сожалению, несмотря на наши усилия, время от времени мы ошибаемся. Преимущественные причины наших ошибок, в большей степени, чем недостаток знаний,- когнитивные искажения. Когнитивные ошибки (когнитивные искажения, cognitive biases) — предсказуемые, систематические ошибки в познании.

Примеры когнитивных ошибок в медицине

• Тенденция убеждать себя, в том, что правдой является только то, что вы считаете правдой. Например, у друга с головной болью, вы с большей вероятностью выберете доброкачественный диагноз, чем подвергнете его люмбальной пункции, чтобы исключить субарахноидальное кровоизлияние. Точно так же, когда нам не нравится пациентка, мы можем списать ее одышку на беспокойство, а не рассматривать ТЭЛА. Контрперенос является вариантом аффективной ошибки.
• Вера в то, что собранных данных клинико-лабораторных методов исследования не достаточно для постановки окончательного диагноза. Как пример, это может способствовать нерациональному использованию КТ.
• У нас есть тенденция выбирать наиболее вероятные варианты (или ставить диагнозы). Например, у пациента лихорадка и артралгия после круиза по Карибскому морю. Вы предполагаете грипп, но также помните, что слышали о Чикунгунье (вирус Чикунгунья (англ. Chikungunya virus, CHIKV) — арбовирус рода Alphavirus семейства тогавирусов (Togaviridae), передающийся посредством укусов комаров рода кусаков. Получить заражение можно на Индийском субконтиненте, в Африке или Азии, в настоящее время комары-переносчики распространились также в Европе и Северной Америке. Первая европейская вспышка заболевания чикунгуньей была в Италии. С августа 2015 года заболевание активно распространяется в Мексике, Гватемале). Тем не менее, вы на самом деле не знаете, частоту встречаемости чикунгуньи, и у вас нет тестов, подтверждающих это, поэтому в конечном итоге отдаете предпочтение диагнозу гриппа.
• Преждевременное установление единственного диагноза, основанного на нескольких важных особенностях первоначального представления о каком-либо заболевании и неспособность перестроиться по мере появления новой информации.
• Импульс диагноза: после того, как диагностический ярлык был навешен пациенту другим врачом, очень трудно снять этот ярлык и интерпретировать симптомы свежим взглядом.
• Эффект предвзятости: ваше мышление сформировано предшествующими ожиданиями. Другими словами, вы видите то, что ожидаете увидеть. Например, бездомный пациент , в прошлом употребляющий наркотики, обнаружен без сознания, и предполагается передозировка, когда как на самом деле у него тяжелая гипогликемия.
• Тенденция судить о вероятности заболевания по легкости, с которой приходят на ум соответствующие примеры. Недавний опыт с определенным диагнозом увеличивает вероятность того, что тот же диагноз будет поставлен снова. Обратное также верно, так что диагноз, который не был замечен в течение длительного времени, с меньшей вероятностью будет поставлен. В целом, это приведет к недостаточной диагностике редких заболеваний и к чрезмерной диагностике распространенных диагнозов.
• Вместо самого распространенного диагноза, который приходит на ум, редкий диагноз, который был замечен недавно или который оказывает значительное влияние на вас (например, промах, повлекший судебный процесс), доминирует в дифференциальной диагностике. После выявления расслоения аорты у пациента с изолированной болью в ногах вы можете назначить больше КТ у лиц с повреждениями мягких тканей.
• Неспособность включить истинную распространенность заболевания в диагностическое обоснование. Например, мы часто переоцениваем вероятность тромбоэмболии легочной артерии до проведения обследования, подозревая ее практически у всех пациентов без риска.
• Тенденция принимать или отклонять данные, основанные на личных убеждениях. Личный пример. Мой коллега убежден, что гормоны при тяжелой ЧМТ увеличивают выживаемость.
• Мы часто не в состоянии распознать наши собственные слабости или когнитивные ошибки, в то время как намного легче распознать ошибки или слабости других. Связанное с этим предубеждение — эффект Даннинга — Крюгера, который описывает тенденцию неквалифицированных людей переоценивать свои способности, хотя высококвалифицированные люди склонны недооценивать свои способности. Как думаете, вы умнее ваших коллег?
• После того, как вы сформировали мнение, у вас появляется тенденция замечать только те доказательства, которые поддерживают вас, и игнорировать противоположные доказательства.
• На ваши решения влияет то, как вы формулируете вопрос. Например, при принятии решения о том, назначать ли КТ, важно, считаете ли вы 1/100 вероятности пропустить смертельное состояние или 99/100 вероятности, что с пациентом все в порядке.
• Точно так же на ваши решения влияет контекст, в котором виден пациент, и источник информации. У вас больше шансов пропустить какое-либо заболевание у пациента в амбулаторных условиях, чем в палате интенсивной терапии.
• Переоценка личности человека как причина его проблем, а не рассмотрение потенциальных внешних факторов. Другими словами, мы склонны обвинять пациентов в их болезнях. Например, мы склонны обвинять людей с ожирением, а не учитывать социальные и экономические факторы, способствующие ожирению.
• Например, мы подбрасываем монетку и нам 10 раз выпадает орел, есть тенденция полагать, что следующая нам выпадет решка. В отделении неотложной помощи можно диагностировать 3 пациентов подряд с ТЭЛА и, следовательно, полагать, что маловероятно, что у следующего пациента также будет ТЭЛА, несмотря на то, что пациенты явно никак не связаны.
• Мы фокусируемся на первом, что говорит пациент, и привязываемся к этой информации, независимо от того, какую другую информацию нам предоставляют.
• Тенденция слишком рано останавливаться в процессе диагностики, устанавливая диагноз, прежде чем собрана вся необходимая информация. По сути, любая когнитивная ошибка может привести к убеждению, что мы уже поставили правильный диагноз, и помешать дальнейшей диагностике. Идея заключается в том, что «когда диагноз поставлен, мышление прекращается».
• Тенденция судить о вероятности диагноза основана на типичном прототипе диагноза. Результатом является то, что атипичные проявления заболеваний с большей вероятностью будут пропущены. «Если это похоже на утку и крякает как утка, значит, это утка».
• Тенденция прекращать поиск, когда вы что-то нашли. Это причина того, что мы пропускаем второй перелом на рентгенограмме, как только идентифицируем первый.
• После того как вы приложили немало усилий для достижения результата, сложно от него отказаться, даже если эти первоначальные инвестиции сейчас не имеют значения. В медицине это может произойти, когда врач чувствует, что вложил определенный объем интеллектуального труда в постановку диагноза. Если появятся новые данные, будет трудно признать, что время и силы потрачены зря.
• Ошибочно уделять внимание только лишь очевидному, игнорируя другие варианты. Например, очевидным диагнозом для 10-го за день лихорадочного, сопливого, кашляющего ребенка во время сезона гриппа является грипп, но было бы ошибкой не учитывать другие возможные причины лихорадки.
• Отступление от редкого диагноза только потому, что оно редкое. Часто это происходит из-за того, что врач не хочет иметь репутацию врача, который бесполезном расходует диагностические ресурсы.

Также необходимо знать о факторах, которые увеличивают нашу вероятность совершения когнитивных ошибок.

• Когнитивная перегрузка
• Перерывы или отвлечения
• Лишение сна (когнитивные ошибки имеют тенденцию достигать своего пика в 3-4 часа утра. Некоторые исследования приравнивают когнитивные способности в это время к состоянию алкогольного опьянения.)
• Циркадная диссинхронность
• Усталость
• Эмоциональные нарушения (аффективное состояние)

Как избежать когнитивных ошибок

Процесс проверки вашего познания называется по-разному: метапознание, внимательность или саморефлексия. Идея заключается в том, что вы должны думать о своем мышлении, которое, мы надеемся, позволит вам выявить потенциальные когнитивные проблемы.

Когнитивные искажения хорошо описаны, тем не менее методы их преодоления нам недостаточно известны. В некоторых случаях они просто могут быть неизбежны. Стратегии метапознания и когнитивного воздействия не имеют доказательной базы в медицине. Нам всегда следует быть осторожными с теорией. Эти методы, вероятно, будут полезны, но они могут также нанести вред пациентам.

Представьте,что каждого пациента с классическим приступом бронхиальной астмы вы обследуете на другие заболевания с целью дифференциальной диагностики. В результате может понадобиться больше рентгеновских снимков, больше КТ, несмотря на то, что визуализация явно не требуется при астме.

Ниже приведены некоторые из многих описанных стратегий когнитивного воздействия, разработанных, чтобы помочь врачам избежать или распознать когнитивные искажения.

Изучение когнитивных предубеждений. Хорошо уже то, что просто прочитав о когнитивных ошибках, вы уже выполнили то, что большинство экспертов рекомендуют в качестве первого шага: развитие понимания когнитивных ошибок. Идея состоит в том, что если вы знаете когнитивные ловушки, вы с большей вероятностью узнаете, когда попадете в них.

Регулярно рассматривайте альтернативы. Задавайте себе вопрос: что еще это может быть? Этот вопрос помогает предотвратить преждевременную постановку единственного диагноза и диагностический импульс (снять диагностические ярлыки, навешанные предыдущим врачом)

Всегда пытайтесь опровергнуть. Опровержение является ядром научного метода. Регулярно задавайте себе вопрос: что не подходит? Это помогает вам избежать привязки и смещения подтверждения, заставляя вас активно искать доказательства, которые могут опровергнуть ваш диагноз.

Когнитивные разгрузки. Чем меньше тратите энергии на задачи извлечения из памяти, тем больше у вас будет возможностей для критического мышления. Мнемотехника, приложения, электронные ресурсы и карманные книги — все это отличные «внешние мозги», которые освободят ваш «внутренний» мозг для принятия важных решений. (Мнемотехника — система «внутреннего письма», основанная на непосредственной записи в мозг связей между зрительными образами, обозначающими значимые элементы запоминаемой информации. Мнемоническое запоминание состоит из четырёх этапов: кодирование в образы, запоминание (соединение двух образов), запоминание последовательности, закрепление в памяти.)

Обучение распространенным ошибкам и основам теории вероятностей может помочь предотвратить ошибки.

Записывайте дифференциальный диагноз. Мы все признаем, что ни один диагноз не является абсолютно точным. Процесс выписывания дифференциального диагноза заставляет вас рассмотреть альтернативы. Это также может напомнить вам о необходимости обсудить дифференциальный диагноз и неопределенность со своими пациентами, что уменьшит последствия ошибочного диагноза при его возникновении.

Пункты когнитивных остановок. Разработайте режим остановки в определенных моментах лечения пациента, чтобы подумать. Обычно я пытаюсь заставить себя дважды остановиться, чтобы обдумать дифференциальный диагноз для каждого пациента: непосредственно во время поступления и перед выпиской. Когнитивная пауза имеет также смысл и в других случаях: когда все идет не так, как вы ожидаете (второй вазопрессор без эффекта); непосредственно перед тем как вывезти пациента за пределы отделения реанимации (для диагностических исследований или перевода в другое учреждение) и всякий раз, когда вы участвуете в передаче лечения пациента.

Установить культуру ответственности. Вместо культуры стыда попытайтесь создать культуру, которая признает, что все люди совершают ошибки и пытаются решать проблемы.

Факторы, увеличивающие ошибки

Усталость. Каждый врач неотложной помощи должен иметь стратегию, например, надлежащим образом запланированные смены, достаточное время отдыха, найти возможность подремать и, конечно, кофеин. Некоторые отделения разработали «конус молчания», по сути, область, где врач может сидеть, когда ему нужно сконцентрироваться, и никто не может его прервать.

Минимизируйте временные нагрузки. Это может быть нелегко сделать, но адекватно завершить неотложную помощь крайне важно для оптимальной когнитивной обработки.

Старайтесь избегать принятия решений при внутреннем возбуждении. Признавайте, когда у вас могут возникать положительные или отрицательные чувства по отношению к пациенту. Подышите свежим воздухом, прежде чем принимать какие-либо важные решения.

Разработка конкретных сценариев обучения, которые допускают возникновение когнитивных ошибок, а затем конкретный анализ, сфокусированный на любых когнитивных отклонениях, которые могли иметь место, могут помочь предотвратить эти ошибки в будущем.

Один метод, который легко запомнить и который включает в себя многое из вышеперечисленного, состоит в том, чтобы задать 5 вопросов, применимые к каждому конкретному пациенту.

1.В какие ловушки я могу попасть?

2.Что еще это может быть?

3.Что-нибудь есть, что не подходит (опровержение)?

4.Возможно, это что-то более серьезное?

5.Это тот случай, когда мне не стоит торопиться?

Тем не менее в принятии решений врач должен использовать свое клиническое мышление . Но и не стоит пренебрегать описанными стратегиями для того, чтобы лучше понять почему вы приняли данное решение.

Сообщение Когнитивные ошибки в медицине появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Сокращенный перевод статьи из журнала Anesthesiology выполнил Щепарев Иван Сергеевич, врач — анестезиолог-реаниматолог из Москвы. Оригинал статьи Anesthesiology 6 2009, Vol.110, 1390-1401 доступен по ссылке

Навигация по статье

Определения
Патофизиология
Лечение
Профилактика
Источники

За последние четыре десятилетия мы приобрели много новых знаний о патофизиологии и лечении утоплений. Улучшение средств обеспечения безопасности на воде, а также обученности населения СЛР привели к трехкратному снижению смертности от утоплений в США ежегодно. В обзоре представлены современные знания об эпидемиологии, патофизиологии и лечении утоплений, обновлены определения утопления и процесса утопления, а также представлены предложения для дальнейшего повышения мер безопасности на воде.

Утопление занимает третье место в структуре смертности от несчастных случаев в США. В 1970 году утоплений было 7 860. Данные, представленные за период с 1984 по 1987 год, были приблизительно такими: 80000 человек пострадали от утопления и оставались живы в течение года после спасения и почти 6000 человек, которые погибли от утопления. По всему миру происходит приблизительно 150 000 смертей в год. Учитывая частоту одной смерти на 13 выживших в Соединенных Штатах, можно предположить, что в живых после утопления остается около 2 миллионов человек ежегодно по всему миру.

Почти половина всех утонувших людей были моложе 20 лет, 35% из них — опытные пловцы. Факторы риска утопления: дети без надлежащего присмотра у воды, злоупотребление алкоголем или наркотиками (до 50% случаев с участием подростков или взрослых), плохие навыки плавания или крайняя усталость, травмы, рискованное поведение в воде, намеренное длительное погружение, обострение существующих заболеваний (например, судорожное расстройство, сердечный приступ или обморок), попытки суицида. Большинство случаев утопления происходят в плавательных бассейнах (50%), в озерах, реках, ливневых стоках (20%) и в обычных ваннах (15%). Некоторые люди тонут в горячих ваннах и бассейнах, где система откачки воды имеет достаточную силу, чтобы сыграть эффект присасывания.

За последние 45 лет усилился интерес к патофизиологии утоплений. Следствием стало изменение подходов в интенсивной терапии, повышенный акцент на помощи на догоспитальном этапе, повышение стандартов безопасности бассейнов и подготовки спасателей, а также массовое обучение населения сердечно-легочной реанимации. Все это дало положительные результаты по снижению уровня смертности от утопления в Соединенных Штатах с 1970 по 2000 год. В 1970 году он составлял 3,87 смертей на 100 000 населения, а в 1980 году он составил 2,67, в 1990 году — 1,6, и в 2000 году 1,24 смерти на 100 000 населения. По последним данным, число погибших в результате утопления составляет 3582 человека за 2005 год. Перепись населения публикуется каждые 10 лет, поэтому мы пока не можем рассчитать соотношение смертности на 100 000 населения за следующий период времени. Однако, если взять ту же динамику, то уровень смертности от утопления снизится еще больше, — до 1,19% на 100 000 населения.

Один из нас (д-р Моделл), имел возможность рассмотреть более 500 случаев смерти от утопления, которые привели к судебным разбирательствам. Многие из этих смертей были вызваны нарушением основных мер безопасности, таких как неадекватное ограждение бассейна или его отсутствие, оставленные без присмотра маленькие дети у воды, неправильная конструкция бассейна, приводящая к жертвам, оказывающимися пойманными в ловушку под водой, плохое обслуживание бассейна, приводящее к загрязненности и мутности воды. Это не позволяет спасателям увидеть тела утопленников. Также причиной может стать отвлечение спасателей на иные дела неслужебного плана, и плохая профессиональная подготовка. Ясно, что это исправимые проблемы, которые предотвратили бы смерти от утопления без каких-либо дополнительных усилий. Мы ожидаем, что если стандарты безопасности на воде будут соблюдаться строже, спасатели будут совершенствовать свои навыки и будут внимательнее, уровень смертности от утоплений будет продолжать снижаться.

Вариативность существующих определений затрудняет анализ и интерпретацию опубликованных исследований, поэтому целевой группой на Всемирном конгрессе по утоплению в 2002 г. были закреплены новые определения понятий «утопление» и «процесс утопления».

Определения

Вернуться к оглавлению
Существует большая путаница в терминологии, используемой для описания людей, которые утонули. Медицинский словарь Дорланда предлагает следующее определение утопления: «удушье и смерть в результате наполнения легких водой или другой жидкостью таким образом, что газообмен становится невозможным.» Однако известно, что жертвы утопления часто аспирируют относительно небольшие количества жидкости, и легкие редко наполнены водой. Кроме того, утопление подразумевает смерть, но многие жертвы были реанимированы и выздоровели. Таким образом, в 1971 году было предложено разграничить утопление и состояние, близкое к утоплению. На Всемирном конгрессе по утоплениям в Амстердаме в 2002 году многие международные эксперты высказали предположение, что принятая ранее терминология сбивает с толку. Это особенно верно, когда кто-то извлекается из воды в состоянии асистолии и успешно оживает, благодаря СЛР. Согласно определению, потерпевший был бы классифицирован как «утонувший” при извлечении, но после искусственного дыхания жертва будет переквалифицирована в «близко к утоплению». Во избежание разногласий, были разработаны новые определения об “утоплении » и «процессе утопления» в 2003 году.

Утопление

Утопление — это процесс, приводящий к первичному ухудшению дыхания от неполного или полного погружения в жидкую среду. Подразумевается, что есть жидкость в дыхательных путях жертвы, не давая ей дышать воздухом. Жертва может выжить или умереть после этого процесса, но независимо от результата, она была вовлечена в инцидент с утоплением.

Процесс утопления

Процесс утопления — это событие, которое начинается, когда дыхательные пути жертвы находятся ниже поверхности жидкости, как правило, воды. В это время жертва задерживает дыхание. После этого, как правило, следует непроизвольный вдох и период ларингоспазма из-за поступления жидкости в ротоглотку или гортань. В это время человек не может дышать газом. В результате запасы кислорода исчезают, а углекислый газ накапливается,что приводит к гипоксемии, гиперкапнии и ацидозу. В течение этого времени жертва будет активно глотать большое количество воды. Дыхательные движения при этом будут очень активными, но дыхательные пути будут блокированы сомкнутыми голосовыми связками. По мере нарастания гипоксии, ларингоспазм ослабевает, и пострадавший активно вдыхает жидкость, при этом ее объем, который попадет в легкие до прекращения дыхательных движений может быть самый разный. Изменения происходят в легких, жидкостях организма, газовом составе крови, кислотно-щелочном балансе и концентрации электролитов, которые зависят от состава и объема аспирированной жидкости, а также длительности утопления.

Вымывание альвеолярного сурфактанта, легочная гипертензия и шунтирование также способствуют прогрессированию гипоксемии. Дополнительное воздействие, такая как “холодовой шок”, может возникнуть у пострадавших, погруженных в воду температурой 10°C или холоднее. Это провоцирует выраженные сердечно- сосудистые эффекты, включая повышение кровяного давления и эктопические тахиаритмии. Также рефлекторно под водой может сильно участиться частота дыхательных движений.

Жертва может быть спасена в любой момент во время процесса утопления и может не нуждаться в дополнительной помощи, а может и потребовать полноценные реанимационные мероприятия. Если дыхание пострадавшего неадекватно или отсутствует, вскоре последует и остановка сердца. При отсутствии эффективных реанимационных мероприятий, смерть произойдет из-за тотальной тканевой гипоксии. Развитие постгипоксической энцефалопатии является самой распространенной причиной смерти у госпитализированных пострадавших от утопления.

Нет двух одинаковых случаев утопления. Тип, температура и количество попавшей внутрь человека воды могут быть самими разными, как и состояние здоровья жертвы перед утоплением. Очень холодная вода может привести к быстрому переохлаждению, что снижает потребность жертвы в кислороде, тем самым продлевая период времени, в течение которого при адекватных мерах по спасению, пострадавший может выжить и затем выздороветь. С другой стороны, значительное переохлаждение может также привести к тяжелым нарушениям проводимости в миокарде, аритмиям и остановке сердца. Кроме того, погружение в холодную воду (от 0° до 15°C) увеличивает минутную вентиляцию и уменьшает максимальную продолжительность задержки дыхания, повышая вероятность утонуть.

Патофизиология

Вернуться к оглавлению

Легочные изменения и кислотно-щелочной баланс

Изменения, связанные с аномальным газообменом, индуцированным легочным повреждением при утоплении, вызывающие тяжелую гипоксемию и приводящую к ней церебральную недостаточность, изучены достаточно хорошо. Может быть, следствием этих процессов может стать отек мозга. Что интересно, у эндотермических животных гипоксия приводит к понижению термонейтральной зоны и расширению сосудов. В результате происходит переохлаждение без дрожи и, таким образом, снижается потребление кислорода около 11% на каждый градус Цельсия. Внезапное наступление гипотермии во время погружения в воду продлевает время, в течение которого утопленники выживают после спасения и реанимации без гипоксического повреждения мозга. Один из нас (д-р Моделл) опубликовал историю болезни ребенка, который находился под водой в течение

20 минут в самый холодный день года на севере Флориды и выжил после СЛР и дальнейшего лечения в отделении реанимации. Функции его мозга не пострадали, а при наблюдении 6 лет спустя не отмечено изменений в умственном и психическом развитии. Имеются и другие подобные отчеты в литературе, включая ребенка в Норвегии, который был под водой 22 минуты.

Утопление без аспирации

Примерно 10% утонувших не имели признаков проникновения воды в легкие. Гипоксическая остановка сердца происходила во время ларингоспазма или задержки дыхания. Недавно этот вывод, был подвергнут сомнению. Моделл и др. сообщается иная интерпретация этой работы в 1999 г. Вопрос, действительно ли происходит утопление без аспирации? Лунетта и др. пересмотрели результаты вскрытий 578 человек, которые предположительно утонули; Изучив легкие 98,6% пострадавших, они пришли к выводу, что чтобы быть “утонувшим”, жертва должна была “надышаться” воды. Если сердце остановилось до того, как дыхательные пути пациента попадают под воду, т. е., жертва мертва, вода пассивно в легкие попасть не может. Таким образом, аспирация воды требует активного дыхания под водой.

Задержка дыхания

Крейг изучал максимальную задержку дыхания (точка, в которой вдох будет сделан непроизвольно) у добровольцев во время подводного плавания. Он обнаружил, что в состоянии покоя, эта точка составляла 87 сек; парциальные давления углекислого газа и кислорода в альвеолярном воздухе (PаСO2 и PаO2) составили 51 и 73 мм рт.ст. соответственно. После предварительной гипервентиляции задержка дыхания увеличилась до 146 сек; в это время как PаCO2 увеличился только до 46 мм рт. ст., а PаO2 снизился до 58 мм рт. Когда физическое упражнение (например, плавание) сопровождается активным дыханием, то время до непроизвольного вдоха составило 85 секунд, при этом PаCO2 был всего 49 мм рт. ст., а PаO2 сильно упал — до 43 мм рт.ст. Таким образом, при предварительной гипервентиляции уровень углекислого газа в крови сильно падает и желание вдоха задерживается. При выполнении физической активности, сопровождаемой гипервентиляцией, снижение парциального давления кислорода в артериях (PaO2) приближается к уровню, несовместимому для поддержания сознания до того момента, когда уровень PaCO2 станет нефизиологически высоким. Автор предположил, что потеря сознания во время подводного плавания связана именно с церебральной гипоксией, а не гиперкапнией. В экспериментах на собаках, Кристофферсен и др. обнаружили, что гиперкапния без гипоксии не приводит к смерти, но изучаемые животные неизбежно погибали, когда PaO2 уменьшался до 10-15 мм рт.ст.

Из данных, подобных этим, мы знаем, что гипоксия является наиболее важной причиной смерти при утоплении. Хотя вполне возможно, что ацидоз и гиперкапния могут внести свой вклад, первична всегда гипоксемия с развитием гипоксии. Восстановление адекватной вентиляции и оксигенации до окончательной остановки кровообращения приводит к полному восстановлению функций мозга. Однако если самопроизвольная вентиляция начинается, когда пациент все еще погружен в воду, происходит аспирация, в результате чего возникают более сложные изменения, требующие дополнительного лечения.

Влияние утопления на газовый состав крови

Все авторы согласны с тем, что при утоплении возникает гипоксемия сразу же после аспирации жидкости. Тяжелые нарушения артериальной оксигенации могут происходить, когда как минимум от 1 до 2,2 мл/кг воды попадает в легкие. У лиц, спасенных в течение 1,5-2 мин от наступления утопления, аспирация воды еще не произошла, и восстановление вентиляции и кровообращения приводит к немедленному регрессу гипоксемии. Однако при аспирации гипоксемия начинает носить стойкий характер. Моделл и другие показали, что после заливания 22 мл/кг пресной воды или обычного физиологического раствора в трахею собак под анестезией, значительная артериальная гипоксемия сохранялась даже несмотря на то, что животные были на спонтанном дыхании и гипервентиляции. Гипоксемия всегда возникала, когда объемы от 2,2 мл/кг заливали в трахею, а лечение ограничивали восстановлением самопроизвольной вентиляции и кровообращения. В другом исследовании, когда в трахею заливали пресную или морскую воду в объеме 11 мл/кг, и восстанавливали спонтанную вентиляцию легких, сниженный уровень кислорода в крови фиксировался по крайней мере, в течение 72 ч после аспирации.

В исследовании, в которое был включен 91 пациент после утопления, анализировались показатели артериальной крови: РаО2, РаСО2, и рН после утопления в морской или пресной воде в разное время после инцидента. Респираторный индекс (соотношение РаО2/FiO2) варьировался 30 до 585. Только один пациент с PaO2/FIO2 более 150 мм рт. ст. умер; он имел выраженный неврологический дефицит. У двух пациентов уровень PaO2 превышал 80 мм рт. ст. при дыхании комнатным воздухом при поступлении в клинику после спасения. Считалось, что они являются жертвами утопления с небольшой аспирацией или вообще без нее. Хотя PaO2 возвращается к норме в течение 48 ч у ряда пациентов, другие демонстрируют стойкую гипоксемию в течение нескольких дней и даже недель после эпизода утопления.

Механизм легочных эффектов, наблюдаемых при утоплении

Еще в 1933 году Карпович предположил, что вода в альвеолах и проводящих дыхательных путях нарушает вентиляцию путем механической блокировки дыхания. С момента этой первоначальной работы, другие исследователи доказали, что аспирация морской воды приводит к увеличению объема жидкости внутри воздушных пространств легких. Халмаги показал, что вес легких крыс увеличился втрое при утоплении морской водой. Другие исследования показали, что при попытке осушить легкие собак путем гравитационного или механического отсасывания после утопления в морской воде, жидкости получают больше, чем ее заливали изначально. Увеличение жидкости в легких происходит за счет гипертоничности морской воды, которая вытягивает жидкость из легочных капилляров, что приводит к гиповолемии.

И наоборот, после аспирации пресной водой, легкие крыс не прибавляли в весе. Когда собакам в условиях анестезии вводили сублетальные количества пресной воды, она всасывалась так быстро, что практически не могла быть извлечена из дыхательных путей путем гравитационного дренирования уже через 3 мин.

Поскольку морская вода гипертоническая, относительно легко понять, почему у пациентов возникает отек легких после утопления в морской воде. При утоплении в пресной воде из легких животных активно вымывается легочный сурфактант. Сурфактант снижает поверхностное натяжение на поверхности альвеол и способствует их раскрытию, без него они нестабильны и схлопываются. Кроме того, в условиях дефицита сурфактанта, альвеолы становятся более проницаемыми для жидкости, что способствует развитию отека легких. Другой действующий фактор — это преходящая гиперволемия, возникающая при аспирации пресной воды. В отличие от этого, при утоплении в изотоническом солевом растворе или в морской воде, из легких вымывается только некоторое количество сурфактанта, значительная часть его остается. У погибших на вскрытии альвеолы демонстрируют уровень поверхностного натяжения, близкий к нормальным легким. Отек легких, который возникает после аспирации морской воды, формируется в первую очередь за счет осмотического градиента из альвеолярных капилляров в альвеолярное пространство. В результате альвеола заполняется жидкостью. Она не вентилируется, но перфузируется.

Происходит ли событие утоплении в пресной или морской воде, конечный результат — отек легких, снижение легочного комплайнса (податливости) и нарушение вентиляционно- перфузионных отношений. Сразу после аспирации любой жидкости, альвеолярно- артериальный градиент кислорода покажет, сможет ли пострадавший дышать комнатным воздухом или нет. Это говорит о том, что гипоксия, наблюдаемая у жертв утопления происходит из-за несоответствия вентиляционно-перфузионных отношений, которые могут быть по тяжести от абсолютного внутрилегочного шунта до простого дисбаланса в вентиляции/перфузии. В одно исследовании было подробно изучено влияние аспирации жидкости на механику легких на овцах. В трахею заливалась либо пресная вода (1 или 3 мл/кг), либо морская вода (1 или 2,5 мл/кг). Податливость легких снижалась на целых 66% в течение 5 мин после инстилляции жидкости; работа дыхания увеличивалась в пять-девять раз, а сопротивление дыхательных путей увеличивалось от двух до восьми раз.

В другом исследовании сообщалось о различных микроскопических находках после аспирации жидкости. После пресной воды (0,1 мл / 100 мг массы тела), при исследовании методом электронной микроскопии изменений в легких крыс не обнаружено. После аспирации такого же количества морской воды, отмечена увеличенная масса легких и внутриальвеолярные кровоизлияния. Когда легкие крыс перфузировались с пресной водой, залитой в трахею, находки включали в себя расширение альвеолярных перегородок, коллапс капилляров, уменьшение количества эритроцитов, увеличение эндотелиальных и септальных ядер, набухание митохондрий. Эти все изменения, по-видимому, происходят из-за быстрого поглощения большого количества пресной воды из альвеол. Когда легкие крысы перфузировались с залитой морской водой, отмеченные изменения были менее заметны, и септальные и эндотелиальные ядра были маленькими и темными. Эритроциты были видны в капиллярах и, хотя было нерегулярное складывание клеточных стенок, общая архитектура легкого была сохранена.

У людей и животных частая находка на вскрытии – изменения легких, напоминающие острую эмфизему. Милославич и др. отнесли эти изменения к разрыву альвеол вследствие сильных колебаний давления в дыхательных путях при интенсивных дыхательных движениях при закрытой голосовой щели или в результате обструкции дыхательных путей водой. Точный механизм остается неясным. Если пациент выживет по крайней мере, в течение 12 ч после утопления, только чтобы умереть позже, в легких часто обнаруживаются признаки пневмонии, абсцессов, механических травм и отложение в альвеолах гиалина на третий день после утопления. Эти выводы не являются удивительными в свете отчет Фуллера о том, что у 70% людей на вскрытии были найдены вода, содержимое желудка, грязь, песок или водоросли. Несмотря на вышеизложенные выводы, Батт и др. не смогли выявить какой-либо закономерности отклонений легочной функция или артериальной оксигенации у пациентов в период выздоровления после утопления. Оказывается, что какими бы острыми ни были изменения, клинические и легочные отклонения обычно полностью обратимы в процессе выздоровления.

Степень внутрилегочного шунтирования и РаО2 после утопления могут быть улучшены применением позитивного давления в конце выдоха (PEEP) или непрерывного положительного давления в дыхательных путях (CPAP). Исследования об использовании новых методов терапии, таких как оксид азота, по-видимому, являются перспективными в лечении некоторых других причин тяжелого отека легких, однако исследований при терапии после утоплений не проводилось.

Изменения объема крови и электролитов сыворотки крови

После аспирации гипотонической или гипертонической жидкости, изменения, помимо тех, что затрагивают легочную паренхиму, исторически считались очень значимыми. Чтобы вызвать значительные изменения в объеме крови, необходима аспирация большого объема жидкости. Если аспирируется более 11 мл/кг гипотонической жидкости, то объем крови будет увеличиваться прямо пропорционально количеству вдыхаемого объема воды. Если пациент успешно реанимирован, эта поглощенная жидкость быстро перераспределяется и в течение 1 ч может возникнуть гиповолемия. При аспирации большим количеством морской воды, выраженная гиповолемия может возникнуть очень быстро. Когда подозреваются подобные ситуации, необходим гемодинамический мониторинг пациента: измерение ЦВД, формы пульсовой волны, измерение ударного объема, давление окклюзии легочной артерии, конечно диастолический объем правого желудочек или чреспищеводная эхокардиография. Однако большинство утонувших не вдыхают столько жидкости, чтобы вызвать опасные для жизни изменения в объеме крови.

Аналогично, концентрация электролитов в сыворотке крови может изменяться после утопления, и степень, в которой они изменяются, зависит от количества и типа аспирированной жидкости. Экспериментальная работа на собаках показала, что значительных изменений концентрации электролитов в сыворотке крови не происходило при аспирации 22 мл/кг или меньше пресной или морской воды. Аспирация больших объемов воды, приведет к клинически значимому изменению внеклеточной концентрации электролитов. Однако аспирация такого большого количества воды крайне маловероятна у тех, кто выжил после утопления, а у умерших была обнаружена только в 15% случаев. Это объясняет, почему угрожающие жизни изменения электролитов в сыворотке крови обнаруживались редко. Таким образом, стартовая инфузионная терапия каждого пациента должна начинаться с 0,9% раствора натрия хлорида, а концентрации электролитов крови должны быть измерены до любой корригирующей их терапии. При этом гипотонических растворов следует избегать. В коррекции электролитов редко возникает необходимость, если только не всасываются очень большие объемы воды или утопление происходит в чрезвычайно концентрированной жидкости, например, в Мертвом море (концентрации Na, K, Cl, Ca, и Mg от 3 до 36 раз больше, чем в Средиземном море).

Влияние на гемоглобин и гематокрит

Если всасываются большие объемы пресной воды, то вместе с гипоксемией может произойти гемолиз эритроцитов, приводя к повышению уровней свободного гемоглобина и калия в сыворотке крови. Гемолиз возникает не только из-за гипотоничности плазмы, для его возникновения требуется тяжелая гипоксемия. При внутривенном введении животным дистиллированной воды (44 мл/кг, достаточный объем, чтобы вызвать серьезные электролитные нарушения), свободный гемоглобин в анализах появился только тогда, когда была искусственно вызвана еще и гипоксия. Когда такой же объем воды был залит интратрахеально, в результате сразу возникли глубокая гипоксия и гемолиз.

В исследовании на собаках, когда заливалась в трахею дистиллированная вода или физиологический раствор в объеме 22 мл / кг, выраженный гемолиз наблюдался у 9 из 10 животных после аспирации дистилированной воды, но не было ни одного случая после аспирации физраствора. Значительные изменения гемоглобина и гематокрита редко встречаются у людей после утопления, что еще больше подтверждает эту теорию. Хотя вода и попадает в легкие, у выживших, как правило, не бывает аспирации большого количество жидкости. Когда большой объем воды всасывается и происходит гемолиз, одновременно происходят серьезные нарушения свертываемости крови, такие как диссеминированное внутрисосудистое свертывание.

Влияние на сердечно-сосудистую и почечную системы

Широкий спектр электрокардиографических изменений наблюдался в экспериментальных исследованиях при утоплении в пресной и морской воде. Специфическая терапия требовалась редко, потому что изменения на ЭКГ, как правило, исчезали после восстановления адекватной оксигенации. Смерть от фибрилляции желудочков после утопления в пресной воде — редкость, но может произойти, если всосалось большое количество воды. В одном исследовании на собаках, когда в трахею заливалось 22 мл/кг физиологического раствора или дистиллированной воды, бигимения наблюдалась у 9 из 15 собак, а подъем зубца Т на ЭКГ был отмечен в 6 из 15 случаев. Карх сообщал о выявлении значительных патологических изменений сердца через минуту после вливания в трахею 6 мл/кг пресной или соленой воды. Световая микроскопия показала очаговые зоны нарушения нормального рисунка сердечной мышцы. При электронной микроскопии поврежденные миоциты показали гиперконтрактильность с отеком и повышенной видимостью митохондрий; также в ядрах миоцитов был виден хроматин, комковатость и зубчатость. Этих изменений не было отмечено ни у одного животного группы контроля. Хотя клиническая значимость этих выводов сомнительна, они имеют перспективу для дальнейшего изучения нарушений сердечного ритма после утопления.

Внезапная сердечная смерть после погружения в воду может быть причиной части утоплений. Предполагается, что синдром удлиненного интервала QT может быть ответственен за такие эпизоды смертей. Однако, это редко можно доказать, потому что лица, имеющие документированный удлиненный интервал QT, могут иметь нормальную электрокардиограмму при других обстоятельствах. В дальнейшем, Лунетта и др. искали генетические мутации у жертв утопления, и не удалось задокументировать ни одного случая мутации, отвечающей за синдром удлиненного интервала QT в генах KCNQ1 (KVLQT1) и KCNH2 (HERG). Хотя синдром удлиненного интервала QT необходимо учитывать, когда кто-то внезапно умирает в воде, его как причину подтвердить трудно при отсутствии семейного анамнеза, подтверждающей синдром электрокардиограммы или документирования мутации ответственного гена при вскрытии.

Функция почек во время утопления обычно не нарушается. Однако иногда отмечались альбуминурия, цилиндрурия, гемоглобинурия, олигурия и анурия, острый тубулярный некроз. Причинами могут быть: миоглобинурия из-за травмы мышц, ацидоз, гипоксемия или гипоперфузия и гемолиз с последующей гемоглобинемией. Происходит это нечасто, однако нужно иметь настороженность относительно повреждения почек.

Неврологические эффекты

Большинство жертв утопления находятся в бессознательном состоянии из-за церебральной гипоксии. Необходима частая оценка сознания по шкале ком Глазго в динамике. Конн и др. и Моделл и др. обнаружили, что пациенты в ясном сознании на момент прибытия в клинику выживают без неврологических последствий, если лечение проблемы с легкими успешно. От 90% до 100% пациентов, поступивших в клинику с нарушенным сознанием (оглушение, с целенаправленными движениями на боль) выжили без неврологического дефицита. Пациенты, которые были доставлены в коме, имели гораздо худшие результаты; от 44% до 55% полностью выздоровели, но от 10% до 23% имели тяжелые стойкие неврологические последствия, и самая высокая частота таких негативных последствий была среди детей. Примерно 34% больных в коме умерли после поступления. У детей, находившихся в коматозном состоянии по прибытии в клинику, выжили с нормальной функцией мозга около 44%; 39% умерли, и приблизительно 17% выжили с инвалидизирующим повреждением мозга. Из этих данных следует, что здоровые сердца детей, в отличие взрослых, которые могут иметь сердечную патологию по возрасту, ответят на СЛР даже после значительного периода гипоксии, когда мозг уже имеет тяжелые ишемические повреждения.

Попытки “реанимировать » мозг в педиатрии при утоплениях были в основном неудачными. Три исследования с участием 75 затяжных детских утоплений показали, что несмотря на агрессивную терапию, которая включала ограничение жидкости, мониторинг внутричерепного давления (ВЧД), внутривенное введение маннитола при повышении ВЧД, гипервентиляции, миорелаксантов, барбитуратов, стероидов и искусственная гипотермии, всего 16% выжили без неврологического дефицита; остальные либо умерли, либо остались в стойком вегетативном состоянии. В одном случае, ребенок выжил с легкой степенью психического расстройства.

Конн и др. пытались применять гипотермию, барбитураты для медикаментозной комы, миорелаксанты, гипервентиляцию и дегидратацию для улучшения неврологического исхода; это лечение называлось HYPER терапия. Хотя изначально казалось, что произошло значительное улучшение в исходах в некоторых подгруппах пациентов после утопления, сопоставимые результаты были получены у других авторов без применения HYPER терапии. В последующем исследовании, посвященном работе Конна и др., Бон и др. из того же учреждения не смогли обосновать выводы первого автора.

Другие специалисты также предположили, что использование мультимодальной терапии для защиты мозга имеет мало пользы. Оллман и др. исследовали 66 детей в период с апреля 1979 по сентябрь 1984 год. Каждому пациенту требовалась сердечно-легочная реанимация, и каждый имел оценку по шкале ком Глазго 3 балла при поступлении в клинику. При поступлении в детскую реанимацию, оценка по ШКГ была проведена снова. В результате 16 пациентов (24%) выжили без неврологического дефицита, 17 пациентов (26%) остались в вегетативном состоянии и 33 умерли (50%). Никто из пациентов, прибывших в реанимацию, с оценкой по шкале комы Глазго 3 балла, не выжил без неврологического дефицита. Также было пролечено пятьдесят пять пациентов с мониторированием ВЧД и агрессивной терапией, направленной на контроль за ВЧД. Несмотря на адекватный контроль ВЧД и поддержание адекватной церебральной перфузии, только 8 из наблюдаемых пациентов (14%) выжили без неврологического дефицита, 12 (21%) выжили в вегетативном состоянии, умерло 35 пациентов. Автор предположил, что хотя и агрессивная терапия детей после утопления была оправдана спасением головного мозга, ряд мер надо подвергнуть критическому анализу.

Хотя нет никаких данных, оценивающих влияние гипертонического раствора в терапии после утопления, исследования на животных показали, что он вероятно помогает предотвратить повышение ВЧД после глобальной ишемии или очаговой криогенной травмы.

Проведенные исследования достаточно убедительны, чтобы рекомендовать агрессивно поддерживать уровень глюкозы между 100 и 140 мг/дл. Избегайте гипогликемии!

В ретроспективном исследовании 93 больных, перенесших утопление, Нихтер и Эверетт показали, что ни один из пациентов, которым требовались кардиотонические препараты, чтобы получить адекватную перфузию тканей, не выжил без неврологического дефицита. Однако все пациенты, у которых была реакция зрачков по прибытии в клинику, выжили неврологически интактными. В другом ретроспективном исследовании 55 пациентов, Биггарт и Бонн показали, что при прочих равных, длительное внутрибольничное агрессивное лечение утопленников без гипотермии привело только к увеличению количества выживших в вегетативном состоянии. Если произошло переохлаждение при утоплении то, как правило, это приводило к лучшему исходу. Другое исследование показало, что те дети, которые имели значительную положительную неврологическую динамику в течение нескольких часов после успешной СЛР, обычно выздоравливают; остальные, скорее всего, будут иметь плохой неврологический исход.

Несмотря на эти довольно мрачные данные, в исследовании 121 утонувших детей, из которых 51 находились в коме 3 (отсутствие реакции на боль, неподвижные / расширенные зрачки, отсутствие спонтанного дыхания, гипотензии и плохой перфузии тканей, как описано Конн и др. и Моделл и др.), Нуссбаум обнаружил, что при агрессивной терапии, 19 из 51 (37%) полностью выздоровели, 14 из 51 (27%) имели значительные повреждения головного мозга, а 18 из 51 (35%) умерли. Хотя доклад Нуссбаума обнадеживает, тот факт, что агрессивная терапия часто неудачна, подтверждает , что степень мозгового повреждения связана не с повышением ВЧД как такового, а скорее с продолжительностью ишемического повреждения. Механизмы возникновения данного вида повреждения были недавно пересмотрены.

Для обсуждения этого вопроса была созвана группа экспертов в “реанимации” головного мозга у пострадавших от утопления в рамках Всемирного конгресса по утоплению в 2002 году. Хотя они отметили, что не было никаких конкретных контролируемых исследований, проведенные на жертвах утопления, которые окончательно определят конкретный подход к терапии, была сформулирована следующая консесусная рекомендация:

«Наивысший приоритет – это восстановление спонтанного кровообращения и последующий за этим непрерывный контроль температуры ядра тела и/или мозга (через барабанную перепонку) в отделении реанимации и интенсивной терапии и, насколько это возможно, на догоспитальном этапе. Жертв утопления после восстановления адекватного спонтанного кровообращения, которые остаются в коматозном состоянии, не следует активно согревать до температурных значений выше 32 ° — 34 ° C. Если температура ядра превышает 34°C, гипотермия (32°-34°C) должно быть достигнута как можно скорее и сохраняться в течение 12-24 ч. Гипертермия должна быть предотвращена в раннем восстановительном периоде. Нет достаточных доказательств использования любых нейропротекторов. Судорожные припадки лечатся ситуационно. Концентрация глюкозы в крови должна часто контролироваться, задача – поддержать нормогликемию. Хотя нет достаточных доказательств оптимального уровня насыщения кислорода крови, но гипоксемии во время и после сердечно-легочной реанимации следует не допускать. Гипотония также не должна допускаться. Для оценки специфических нейропротективных методов необходимы дополнительные исследования. Из наиболее преспективных — применение “лечебной гипотермии” при лечении пострадавших после остановки сердца от различных причин.

Лечение

Вернуться к оглавлению

Догоспитальное лечение

Большинство эпизодов утопления происходят вдали от стационара и догоспитальный этап помощи определяет исход лечения пациента. Главные вопросы, которые стоят перед оказывающим помощь: 1) Дышит ли пострадавший? 2) Есть ли пульс? 3) Есть ли травма шейного отдела позвоночника?

Основной целью первой помощи является: восстановить нормальную вентиляцию и кровообращение, тем самым нормализовав газообмен, кислотно-щелочное состояние и циркуляцию так быстро, насколько это возможно. Таким образом, СЛР должно быть начато как можно скорее. Если пострадавший не дышит, немедленно должно быть начато искусственное дыхание “рот-в-рот”. В идеале процедура начинается в воде, если это можно сделать, не создавая опасности для оказывающего помощь. Используйте прием выдвижения нижней челюсти, не допускайте запрокидывания головы, учитывая вероятную травму шейного отдела позвоночника. Этот момент особенно важен в случаях утопления, которые связаны с нырянием. Важность поддержания адекватной проходимости дыхательных путей невозможно переоценить. Тонущая жертва, возможно, наглоталась большого количества воды. При потере сознания у пострадавшего может возникнуть рвота с аспирацией содержимого желудка в легкие и развитием в дальнейшем тяжелой пневмонии. Когда это возможно, необходимо тщательно оценить наличие пульса. Выраженная брадикардия вследствие переохлаждения, сужения сосудов и/или гипоксии может затруднить обнаружение пульса. Если есть любые сомнения о наличии пульса, проводите сердечно-легочную реанимацию до прибытия помощи.

По прибытии сотрудников экстренных служб, вентиляция с мешком типа АМБУ с использованием 100% кислорода, должна быть начата, как можно скорее. Вентиляция с CPAP улучшит вентиляционно-перфузионные отношения; следовательно, она должна быть начата, как только будет доступно соответствующее оборудование. Надо помнить, что CPAP увеличивает среднее внутригрудное давление, и его воздействие на кровообращение надо тщательно контролировать. У пациентов без сознания или в тяжелой гипоксии, чьи дыхательные пути не могут быть защищены, интубация трахеи с дальнейшим ИВЛ станет методом выбора. Если это невозможно, то используйте надгортанные воздуховоды, ларингеальные трубки или коникотомию. Кроме того, для проведения инфузионной терапии вам понадобится внутривенный катетер большого диаметра. Инфузионную терапию начинают с 0,9% раствора натрия хлорида. Лекарственная терапия проводится по мере необходимости (например, адреналин, атропин, бикарбонат натрия и др.).

Субдифрагмальный толчок был рекомендован Геймлихом до начала СЛР у жертв утопления. Выше показано, что вода выходит изо рта после утопления из желудка, а не из легких. Тщательный обзор публикаций и свидетельских показаний Института медицины в 1994 году пришел к выводу, что использование приема Геймлиха неуместно при лечении жертв утопления, если только нет признаков инородного тела в дыхательных путях. Использование этого приема приведет к задержке эффективного СЛР, а также к регургитации и аспирации желудочного содержимого, последствия от которого еще более опасны, чем от аспирации водой.

Независимо от того, насколько хорошо пациент выглядит, он должен быть доставлен в больницу для оценки, так как первоначальный внешний вид пострадавшего может ввести в заблуждение. Транспортировка в больницу должна осуществляться с контролем, как минимум, пульс, артериального давления, частоты и характера дыхания, электрокардиографии и пульсоксиметрии. Кислород (100%) дается до тех пор, пока по пульсоксиметрии не будет данных, что целевые значения достигнуты (94-96%).

Стационарное лечение

Первичная задача стационарного лечения — это респираторная поддержка, согласно индивидуальному состоянию пациента. Для адекватной оценки вентиляции, кислотно- щелочного состояния и легочного газообмена как можно быстрее должен быть выполнен анализ КЩС артериальной крови. Необходимость в ингаляции кислорода, а также его фракция должны определяться, исходя из данного анализа, а также по данным пульсоксиметрии. Пациентам в сознании, контактным и адекватным, не требуется интубация трахеи, если маска CPAP компенсирует степень их дыхательной недостаточности. Все пациенты в коматозном состоянии нуждаются в интубации трахеи; лица с измененным уровнем сознания должны быть оценены индивидуально.

Спонтанное дыхание с CPAP предпочтительно, если пациент может поддерживать достаточный уровень минутной вентиляции с периодической обязательной принудительной вентиляцией для элиминации углекислого газа. Если эти меры не обеспечивают надлежащую вентиляцию, пациент полностью переводится на ИВЛ (например, с поддержкой по давлению и определенным уровнем PEEP). CPAP или PEEP титруется для поддержания сатурации около 95% при использовании как можно меньшей концентрации кислорода. Мы пытаемся сохранить соотношение PaO2 / FIO2 выше 300 и FIO2 ниже 0,5; FIO2 ниже этого уровня считается безопасным для пациента.

Инвазивный гемодинамический мониторинг не требуется у большинства пациентов. Однако, если есть вопросы по поводу величины внутрисосудистого объема, инвазивный мониторинг может быть целесообразным. Сердечный выброс может уменьшиться, если используется механическая вентиляция с высоким РЕЕР или СРАР, но обычно улучшается с жидкостной нагрузкой, и длительная инотропная поддержка кровообращения нужна редко.

Касательно кортикостероидов были показано, что они неэффективны в лечении легочного повреждения при утоплении и могут ухудшить исход, вмешиваясь в нормальный процесс заживления. Антибиотики уместны, когда у пациента развиваются признаки инфекции или в особых случаях, таких как утопление в сильно загрязненной воде. В таких случаях уместно использовать антибиотики широкого спектра действия до получения результатов бактериального анализа. В противном случае, антибиотикотерапия должна проводиться только после получения бактериального анализа. Бронхоспазм может наблюдаться у пациентов после утопления. Лечится либо дозированным ингалятором, либо ингаляцией альбутерола через небулайзер.

Отек легких — обычное явление после утопления. Применение СРАР или PEEP способствуют раскрытию коллабированных альвеол, улучшает вентиляционно- перфузионные отношения и оксигенацию на то время, пока легкие восстанавливаются после повреждения. Отсоединение контура аппарата от дыхательных путей для санации может привести к резко рецидиву отека и серьезному ухудшению оксигенации. Старайтесь минимизировать это время, когда рассоединение контура необходимо.

Несмотря на противоречивые данные относительно лечения ВЧД, целесообразно рассмотреть вопрос о постоянном мониторинге ВЧД у пострадавших в коме после утопления, как можно быстрее после прибытия в реанимацию. Хотя умеренная гипервентиляция (PaCO2 приблизительно 30 мм рт. ст.) использовалась эмпирически для уменьшения ВЧД у пациентов с отеком головного мозга без ВЧД-монитора, это правильнее делать с использованием мониторинга. Если ВЧД повышен (20 мм рт. ст. и выше), гипервентиляцию для достижения PaCO2 от 25 до 30 мм рт. ст. можно использовать для уменьшения мозгового кровотока и как следствие, уменьшения ВЧД, одновременно сохраняя мозговое перфузионное давление (определяется как среднее артериальное давление – ВЧД) от 60 до 70 мм рт. Следует отметить, что не было доказан эффект гипервентиляции самой по себе на снижение ВЧД после утопления. Болюс маннитола, 0,25 г/кг идеальной массы тела, может использоваться для уменьшения ВЧД, если гипервентиляция самостоятельно не дает желаемого результата. Тем не менее, повреждение мозга при утоплении, вероятно, является результатом тяжелой гипоксии в момент утопления, в отличие от отсроченного повышения ВЧД; повышенный ВЧД у этих пациентов вполне может быть не более чем маркером уже нанесенного ущерба.

Хотя есть некоторые чрезвычайно интересные данные о применении мониторинга оксигенации мозговой ткани при черепно-мозговых травмах, ни одно исследование, о котором мы знаем, не использовали эту технику у пострадавших после утопления.

Важность догоспитального этапа помощи утонувшим очевидна, и мы достигли в этом большого прогресса. Пострадавшие, которые получили раннюю, эффективную базовую сердечно-легочную реанимацию, имеют повышенные шансы на нормальное выживание. Мы умеем лечить легочные и сердечно-сосудистые заболевания, которые часто являются осложнениями утопления. Однако, несмотря на многолетние исследования, вопрос неврологических исходов остался камнем преткновения, который мы не смогли преодолеть. Оказывается, что при отсутствии гипотермии, которая могла возникнуть во время эпизода утопления, агрессивная “реанимация” мозга и использование современных методов имеет сомнительную ценность относительно возвращения пациента к нормальной неврологической функции. Некоторые предполагают, что поддержание умеренной гипотермии (32-34°C) может быть показано в течение 12-24 ч после эпизода утопления. Вероятно, нет «волшебного снадобья» среди лекарств, считавшихся перспективными после эпизода остановки сердца, в том числе поглотителей свободных радикалов, блокаторов кальциевых каналов, простациклина/тромбоксана, блокаторы высвобождения нейропептидов, фенитоина.

Профилактика

Вернуться к оглавлению
Самые важные вещи, которые мы можем сделать сегодня, чтобы предотвратить смерти и инвалидизацию от утоплений — это внедрение стандартов, которые регулируют безопасное устройство бассейна, соблюдение правил, требующих адекватного (по крайней мере 5 футов высотой с самозакрывающимися защелками) ограждения вокруг бассейнов, должное обучение и оснащение спасателей, системы наблюдения на набережной, воспитание общественности о разумном потреблении алкогольных напитков в лодках, бассейне, гавани, море и пляжных зонах, ввести жесткие санкции против капитанов суден, находящихся в состоянии алкогольного опьянения, вывешивать знаки в опасных зонах. Поощряйте людей учиться плавать и никогда не плавайте в одиночку. Обучайте население навыкам базового жизнеобеспечения!

Источники

Вернуться к оглавлению

1. Orlowski JP: Drowning, near-drowning, and ice-water submersions. Pediatr Clin North Am 1987; 34:75–92Orlowski, JP
2. Modell JH: The Pathophysiology and Treatment of Drowning and Near-Drowning. Springfield, IL, Charles C. Thomas, 1971, pp 3–119
3. Gulaid JA, Saltin RW: Drownings in the United States, 1978-1984. MMWR 1988; 37(SS-1):27–33Gulaid, JA Saltin, RW
4. Wintemute GJ, Kraus JF, Teret SP, Wright M: Drowning in childhood and adolescence – A population based study. Am J Public Health 1987; 77:830–2Wintemute, GJ Kraus, JF Teret, SP Wright, M
5. Monroe B: Immersion accidents in hot tubs and whirlpool spas. Pediatrics 1982; 69:805–7Monroe, B
6. Cardiner SO, Smeeton WMI, Koelmeyer TO, Cairns FJ: Accidental drownings in Auckland children. NZ Med J 1985; 98:579–82Cardiner, SO Smeeton, WMI Koelmeyer, TO Cairns, FJ
7. Modell JH: Legal aspects and litigation in aquatic life-saving, Handbook on Drowning. Edited by Bierens J. Heidelberg, Springer-Verlag, 2006, pp 645–7Modell, JH Bierens J Heidelberg Springer-Verlag
8. Idris AH, Berg R, Bierens J, Bossaert L, Branche C, Gabrielli A, Graves SA, Handley J, Hoelle R, Morley P, Pappa L, Pepe P, Quan L, Szpilman D, Wigginton J, Modell JH: Recommended guidelines for uniform reporting of data from drowning: The “Utstein Style”. Circulation 2003; 108:2565–74Idris, AH Berg, R Bierens, J Bossaert, L Branche, C Gabrielli, A Graves, SA Handley, J Hoelle, R Morley, P Pappa, L Pepe, P Quan, L Szpilman, D Wigginton, J Modell, JH
9. Idris A, Bert R, Bierens J, Bossaert L, Branche C, Gabrielli A, Graves S, Handley A, Hoelle R, Morley P, Papa L, Pepe P, Quan L, Szpilman D, Wiggington J, Modell J: Recommended guidelines for uniform reporting of data from drowning: The Utstein Style, Handbook on Drowning. Edited by Bierens J. Heidelberg, Springer-Verlag, 2006, pp 377–85Idris, A Bert, R Bierens, J Bossaert, L Branche, C Gabrielli, A Graves, S Handley, A Hoelle, R Morley, P Papa, L Pepe, P Quan, L Szpilman, D Wiggington, J Modell, J Bierens J Heidelberg Springer-Verlag
10. Dorland’s Illustrated Medical Dictionary, 25th edition. Philadelphia, Saunders, 1974, pp 475 Philadelphia Saunders
11. Miller RD: Anesthesia, 5th edition. Philadelphia, Churchill Livingstone, 2000, pp 1416–7Miller, RD Philadelphia Churchill Livingstone
12. Modell JH, Gaub M, Moya F, Vestal B, Swarz H: Physiologic effects of near-drowning with chlorinated freshwater, distilled water, and isotonic saline. Anesthesiology 1966; 27:33–41Modell, JH Gaub, M Moya, F Vestal, B Swarz, H
13. Modell JH, Graves SA, Ketover A: Clinical course of 91 consecutive near-drowning victims. Chest 1976; 70:231–8Modell, JH Graves, SA Ketover, A
14. Modell JH, Moya F: Effects of volume of aspirated fluid during chlorinated freshwater drowning. Anesthesiology 1966; 27:662–72Modell, JH Moya, F
15. Modell JH, Moya F, Newby EJ, Ruiz BC, Showers AV: The effects of fluid volume in seawater drowning. Ann Intern Med 1967; 67:68–80Modell, JH Moya, F Newby, EJ Ruiz, BC Showers, AV
16. Giammona ST, Modell JH: Drowning by total immersion: Effects on pulmonary surfactant of distilled water, isotonic saline and seawater. Am J Dis Child 1967; 114:612–6Giammona, ST Modell, JH
17. Halmagyi DFJ: Lung changes and incidence of respiratory arrest in rats after aspiration of sea and freshwater. J Appl Physiol 1961; 16:41–4Halmagyi, DFJ
18. Tipton MJ: The initial response to cold-water immersion in man. Clin Sci (Lond) 1989; 77:581–8Tipton, MJ
19. Conn AW, Montes JE, Barker GA, Edmonds JF: Cerebral salvage in near-drowning following neurological classification by triage. Can Anaesth Soc J 1980; 27:201–10Conn, AW Montes, JE Barker, GA Edmonds, JF
20. Erickson R, Fredin H, Gerdman P, Thorson J: Sequelae of accidental near drowning in childhood. Scand J Soc Med 1973; 1:3–6Erickson, R Fredin, H Gerdman, P Thorson, J
21. Davis JH: Autopsy findings in victims of drowning, The Pathophysiology and Treatment of Drowning and Near-Drowning. Edited by Modell JH. Springfield, IL, Charles C. Thomas 1971, pp 74–82
22. Biggart MJ, Bohn DJ: Effect of hypothermia and cardiac arrest on outcome of near-drowning accidents in children. J Pediatr 1990; 117:179–83Biggart, MJ Bohn, DJ
23. Kemp AM, Sibert JR: Outcome in children who nearly drown – A British Isles study. Br J Med 1991; 302:931–3Kemp, AM Sibert, JR
24. Hayward JS, Hay C, Matthews BR, Overweel CH, Radford DD: Temperature effect on the human dive response in relation to cold water near-drowning. J Appl Physiol 1984; 56:202–6Hayward, JS Hay, C Matthews, BR Overweel, CH Radford, DD
25. Keatinge WR, Nadel JA: Immediate respiratory response to sudden cooling of the skin. J Appl Physiol 1965; 20:65–9Keatinge, WR Nadel, JA
26. Cooper KE, Marrin S, Riben P: Respiratory and other responses in subjects immersed in cold water. J Appl Physiol 1976; 40:903–10Cooper, KE Marrin, S Riben, P
27. Swann HG, Brucer M: The cardiorespiratory and biochemical events during rapid anoxic death: VI-Freshwater and seawater drowning. Texas Rep Biol Med 1949; 7:604–18Swann, HG Brucer, M
28. Bierens J: Handbook on Drowning. Heidelberg, Springer-Verlag, 2006Bierens, J Heidelberg Springer-Verlag
29. Fuller RH: The clinical pathology of human near-drowning. Proc R Soc Med 1963; 56:33–8Fuller, RH
30. Fuller RH: The 1962 Wellcome prize essay-Drowning and the postimmersion syndrome. Mil Med 1963; 128:22–36Fuller, RH
31. Miles S: Drowning. BMJ 1968; 3:597–600Miles, S
32. Wood SC: Interactions between hypoxia and hypothermia. Annu Rev Physiol 1991; 53:71–85Wood, SC
33. Modell JH, Idris AH, Pineda JA, Silverstein JH: Survival after prolonged submersion in freshwater in Florida. Chest 2004; 125:1948–51Modell, JH Idris, AH Pineda, JA Silverstein, JH
34. Kvittingen TD, Naess A: Recovery from drowning in freshwater. BMJ 1963; 5341:1315–7Kvittingen, TD Naess, A
35. Tabeling BB, Modell JH: Fluid administration increases oxygen delivery during continuous positive pressure ventilation after freshwater near-drowning. Crit Care Med 1983; 11:693–6Tabeling, BB Modell, JH
36. Cot C: Les Asphyxies Accidentelles (submersion, electrocution, intoxication oxycarbonique); Etude C1inique – Therapeutique et Preventive. Paris, Editions Medicales. N Maloine, 1931, pp 1–414
37. Modell JH, Bellefleur M, Davis JH: Drowning without aspiration: Is this an appropriate diagnosis? J Forensic Sci 1999; 44:1119–23Modell, JH Bellefleur, M Davis, JH
38. Lunetta P, Modell JH, Sajantila A: What is the incidence and significance of ‘dry-lungs’ in bodies found in water? Am J Foren Med Pathol 2004; 25:291–301Lunetta, P Modell, JH Sajantila, A
39. Craig AB Jr: Causes of loss of consciousness during underwater swimming. J Appl Physiol 1961; 16:583–6Craig, AB
40. Craig AB Jr: Underwater swimming and loss of consciousness. JAMA 1961; 176:255–8Craig, AB
41. Dumitru AP, Hamilton FG: A mechanism of drowning. Anesth Analg 1963; 42:170–6Dumitru, AP Hamilton, FG
42. Kristoffersen MB, Rattenborg CC, Holaday DA: Asphyxial death – The roles of acute anoxia, hypercarbia and acidosis. Anesthesiology 1967; 28:488–97Kristoffersen, MB Rattenborg, CC Holaday, DA
43. Colebalch HJH, Halmagyi DFJ: Lung mechanics and resuscitation after fluid aspiration. J Appl Physiol 1961; 16:684–96Colebalch, HJH Halmagyi, DFJ
44. Modell JH, Moya F, Williams HD, Weibley TC: Changes in blood gases and AaD02 during near-drowning. Anesthesiology 1968; 29:456–65Modell, JH Moya, F Williams, HD Weibley, TC
45. Modell JH, Davis JH, Giammona ST, Moya F, Mann JB: Blood gas and electrolyte changes in human near-drowning victims. JAMA 1968; 203:337–43Modell, JH Davis, JH Giammona, ST Moya, F Mann, JB
46. Butt MP, Jalowayski A, Modell JH, Giammona ST: Pulmonary function after resuscitation from near-drowning. Anesthesiology 1970; 32:275–7Butt, MP Jalowayski, A Modell, JH Giammona, ST
47. Karpovich PV: Water in the lungs of drowned animals. Arch Pathol (Chicago) 1933; J5:828–33Karpovich, PV
48. Redding JS, Voigt GC, Safar P: Treatment of seawater aspiration. J Appl Physiol 1960; 15:1113–6Redding, JS Voigt, GC Safar, P
49. Redding JS, Voigt GC, Safar P: Drowning treated with intermittent positive pressure breathing. J Appl Physiol 1960; 15:849–54Redding, JS Voigt, GC Safar, P
50. Colehatch HJH, Halmagyi DFJ: Reflex airway reaction to fluid aspiration. J Appl Physiol 1962; 17:787–94Colehatch, HJH Halmagyi, DFJ
51. Reidbord HE, Spitz WU. Ultrastructural alterations in rat lungs: Changes after intratracheal perfusion with freshwater and seawater. Arch Pathol 1966; 81:103–11Reidbord, HE Spitz, WU
52. Miloslavich EL: Pathological anatomy of death by drowning. Am J Clin Pathol 1934; 4:42–9Miloslavich, EL
53. Layon AJ, Modell JH: Drowning and near-drowning, Care of the Critically Ill Patient. Edited by Tinker, J, Zapol WM. London, Springer-Verlag, 1992, pp 909–18Layon, AJ Modell, JH Tinker, J, Zapol WM London Springer-Verlag
54. Modell JH, Calderwood HW, Ruiz BC, Downs JB, Chapman R Jr: Effects of ventilatory patterns on arterial oxygenation after near-drowning in seawater. Anesthesiology 1974; 40:376–84Modell, JH Calderwood, HW Ruiz, BC Downs, JB Chapman, R
55. Ruiz BC, Calderwood HW, Modell JH, Brogdon JE: Effect of ventilatory patterns on arterial oxygenation after near-drowning with freshwater – A comparative study in dogs, Anesth Analg 1973; 52:570–6Ruiz, BC Calderwood, HW Modell, JH Brogdon, JE
56. Bergquist RE, Vogelhut MM, Modell JH, Sloan SJ, Ruiz BC: Comparison of ventilatory patterns in the treatment of freshwater near-drowning in dogs. Anesthesiology 1980; 52:142–8Bergquist, RE Vogelhut, MM Modell, JH Sloan, SJ Ruiz, BC
57. Mizutani T, Layon AJ: Clinical applications of nitric oxide. Chest 1996; 110:506–24Mizutani, T Layon, AJ
58. Modell JH, Davis JH: Electrolyte changes in human drowning victims. Anesthesiology 1969; 30:414–20Modell, JH Davis, JH
59. Yagil R, Stalnikowicz R, Michaeli J, Mogle P: Near-drowning in the Dead Sea – Electrolyte imbalances and therapeutic implications. Arch Intern Med 1985; 145:50–3Yagil, R Stalnikowicz, R Michaeli, J Mogle, P
60. Modell JH, Kuck EJ, Ruiz BC, Heinitsh H: Effect of intravenous versus aspirated distilled water on serum electrolytes and blood gas tensions. J Appl Physiol 1972; 32:579–84Modell, JH Kuck, EJ Ruiz, BC Heinitsh, H
61. Culpepper RM: Bleeding diathesis in freshwater drowning (Letter). Ann Intern Med 1975; 83:675Culpepper, RM
62. Modell JH, Pellis T, Weil MH: Hospital treatment: Cardiovascular changes, Handbook on Drowning. Edited by Bierens J. Heidelberg, Springer-Verlag, 2006, 423–7Modell, JH Pellis, T Weil, MH Bierens J Heidelberg Springer-Verlag
63. Karch SB: Pathology of the heart in drowning. Arch Pathol Lab Med 1985; 109:176–8Karch, SB
64. Ackerman MJ, Tester DJ, Porter CJ, Edwards WD: Molecular diagnosis of the inherited long QT syndrome in a woman who died after near-drowning. N Engl J Med 1999; 341:1121–5Ackerman, MJ Tester, DJ Porter, CJ Edwards, WD
65. Bove A, Rienks R: Long QT syndrome and drowning, Handbook on Drowning. Edited by Bierens J. Heidelberg, Springer-Verlag, 2006, 352–6Bove, A Rienks, R Bierens J Heidelberg Springer-Verlag
66. Allan WC, Anglim M: Long QT syndrome (Letter). Pediatrics 1998; 102:1220Allan, WC Anglim, M
67. Lunetta P, Modell JH: Macroscopical, microscopical, and laboratory findings in drowning victims: A comprehensive review, Forensic Pathology Reviews, Vol III. Edited by Tsokos M. Totowa, NJ, Humana Press, 2005, pp 3–80Lunetta, P Modell, JH Tsokos M Totowa, NJ Humana Press
68. Ackerman MJ, Schroeder JJ, Berry R, Shaid DJ, Porter CJ, Michels VV, Thibodeau SN: A novel mutation in KVLQT1 is the molecular basis of inherited long QT syndrome in a near-drowning patient’s family. Pediatr Res 1998; 44:148–53Ackerman, MJ Schroeder, JJ Berry, R Shaid, DJ Porter, CJ Michels, VV Thibodeau, SN
69. Rath CE: Drowning hemoglobinuria. Blood 1953; 8:1099–104Rath, CE
70. Munroe WD: Hemoglobinuria from near-drowning. J Pediatr 1964; 64:57–62Munroe, WD
71. King RB, Webster IW: A case of recovery from drowning and prolonged anoxia. Med J Aust 1964; 1:919–20King, RB Webster, IW
72. Redding JS, Pearson JW: Management of drowning victims. Gen Pract 1964; 29:100–4Redding, JS Pearson, JW
73. Modell JH, Graves SA, Kuck EJ: Near-drowning: Correlation of level of consciousness and survival. Can Anaesth Soc J 1980; 27:211–5Modell, JH Graves, SA Kuck, EJ
74. Sarnaik AP, Preston G, Lieh-Lai M, Eisenbrey AB: Intracranial pressure and cerebral perfusion pressure in near-drowning. Crit Care Med 1985; 13:224–7Sarnaik, AP Preston, G Lieh-Lai, M Eisenbrey, AB
75. Frewen TC, Sumabat WO, Han VK, Amacher AL, Del Maestro RF, Sibbald WJ: Cerebral resuscitation therapy in pediatric near-drowning. J Pediat 1985; 106:615–7Frewen, TC Sumabat, WO Han, VK Amacher, AL Del Maestro, RF Sibbald, WJ
76. Bell TS, Ellenberg L, McComb JG: Neuropsychological outcome after severe pediatric near-drowning. Neurosurgery 1985; 17:604–8Bell, TS Ellenberg, L McComb, JG
77. Bohn DJ, Biggar WD, Smith CR, Conn AW, Barker GA: Influence of hypothermia, barbiturate therapy and intracranial pressure monitoring on morbidity and mortality after near-drowning. Crit Care Med 1986; 14:529–34Bohn, DJ Biggar, WD Smith, CR Conn, AW Barker, GA
78. Allman FD, Nelson WB, Pacentine GA, McComb G: Outcome following cardiopulmonary resuscitation in severe pediatric near-drowning. Am J Dis Child 1986; 140:571–5Allman, FD Nelson, WB Pacentine, GA McComb, G
79. Prough DS, Johnson JC, Poole GV Stullken EH, Johnston WE Jr, Roysten R: Effects on intracranial pressure of resuscitation from hemorrhagic shock with hypertonic saline versus lactated Ringer’s solution. Crit Care Med 1985; 13:407–11Prough, DS Johnson, JC Poole, GV Stullken, EH Johnston, WE Roysten, R
80. Todd MM, Tommasino C, Moore S: Cerebral effects of isovolemic hemodilution with a hypertonic saline solution. J Neurosurg 1985; 63:944–8Todd, MM Tommasino, C Moore, S
81. Ducey JP, Lamiell JM, Gueller GE: Cerebral electrophysiologic effects of resuscitation with hypertonic saline-dextran after hemorrhage. Crit Care Med 1990; 18:744–9Ducey, JP Lamiell, JM Gueller, GE
82. Prough DS, Whitley JM, Olympio MA, Taylor CL, DeWitt DS: Hypertonic/hyperoncotic fluid resuscitation after hemorrhagic shock in dogs. Anesth Analg 1991; 73:738–44Prough, DS Whitley, JM Olympio, MA Taylor, CL DeWitt, DS
83. Shackford SR, Zhuang J, Schmoker J: Intravenous fluid tonicity: Effect on intracranial pressure, cerebral blood flow and cerebral oxygen delivery in focal brain injury. J Neurosurg 1992; 76:91–8Shackford, SR Zhuang, J Schmoker, J
84. Lanier WL, Stangland KJ, Scheithauer BW, Milde JH, Michenfelder JD: The effects of dextrose infusion and head position on neurologic outcome after complete cerebral ischemia in primates: Examination of a model. Anesthesiology 1987; 66:39–48Lanier, WL Stangland, KJ Scheithauer, BW Milde, JH Michenfelder, JD
85. Hoffman WE, Braucher E, Pelligrino DA, Thomas C, Albrecht RF, Miletich DJ: Brain lactate and neurologic outcome following incomplete ischemia in fasted, nonfasted and glucose-loaded rats. Anesthesiology 1990; 72:1045–50Hoffman, WE Braucher, E Pelligrino, DA Thomas, C Albrecht, RF Miletich, DJ
86. Ashwal S, Schneider S, Tomasi L, Thompson J: Prognostic implications of hyperglycemia and reduced cerebral blood flow in childhood near-drowning. Neurology 1990; 40:820–3Ashwal, S Schneider, S Tomasi, L Thompson, J
87. Williams LS, Rotich J, Qi R, Fineberg N, Espay A, Bruno A, Fineberg SE, Tierney WR: Effects of admission hyperglycemia on mortality and costs in acute ischemic stroke. Neurology 2002; 59:67–71Williams, LS Rotich, J Qi, R Fineberg, N Espay, A Bruno, A Fineberg, SE Tierney, WR
88. Baird TA, Parsons MW, Phanh T, Butcher KS, Desmond PM, Tress BM, Colman PG, Chambers BR, Davis SM: Persistent poststroke hyperglycemia is independently associated with infarct expansion and worse clinical outcome. Stroke 2003; 34:2208–14Baird, TA Parsons, MW Phanh, T Butcher, KS Desmond, PM Tress, BM Colman, PG Chambers, BR Davis, SM
89. Zhang JZ, Jing L, Ma AL, Wang F, Yu X, Wang YL: Hyperglycemia increased brain ischemia injury through extracellular signal-regulated protein kinase. Pathol Res Pract 2006; 202:31–6Zhang, JZ Jing, L Ma, AL Wang, F Yu, X Wang, YL
90. Muranyi M, Li P-A: Hyperglycemia increases superoxide production in the CA1 pyramidal neurons after global cerebral ischemia. Neurosci Lett 2006; 393:119–21Muranyi, M Li, PA
91. Nichter MA, Everett PB: Childhood near-drowning: Is cardiopulmonary resuscitation always indicated? Crit Care Med 1989; 17:993–5Nichter, MA Everett, PB
92. Nussbaum E: Prognostic variables in nearly drowned comatose children. Am J Dis Child 1985; 139:1058–9Nussbaum, E
93. Stachniak J, Layon AJ, Fessler R, Black S: Closed head injury and the treatment of sequelae after a motor vehicle accident. J Clin Anesth 1994; 6:437–49Stachniak, J Layon, AJ Fessler, R Black, S
94. Warner D, Knape J: Brain resuscitation in the drowning victim; consensus and recommendations, Handbook on Drowning. Edited by Bierens J. Heidelberg, Springer-Verlag, 2006, 436–9Warner, D Knape, J Bierens J Heidelberg Springer-Verlag
95. Varon J, Acosta P: Therapeutic hypothermia: Past, present and future. Chest 2008; 133:1267–74Varon, J Acosta, P
96. Wynne JW, Modell JH: Respiratory aspiration of stomach contents: A review. Ann Intern Med 1977; 87:466–74Wynne, JW Modell, JH
97. Heimlich HJ: Subdiaphragmatic pressure to expel water from the lungs of drowning persons. Ann Emerg Med 1981; 10:476–80Heimlich, HJ
98. Heimlich HJ, Patrick EA: Using the Heimlich maneuver to save near-drowning victims. Postgrad Med 1988; 84:62–73Heimlich, HJ Patrick, EA
99. Ruben A, Ruben H: Artificial respiration: Flow of water from the lung and the stomach. Lancet 1962; 1:780–1Ruben, A Ruben, H
100. Rosen P, Stoto M, Harley J: The Use of the Heimlich Maneuver in Near Drowning. Washington, DC, Institute of Medicine, 1994, pp 1–27Rosen, P Stoto, M Harley, J Washington, DC Institute of Medicine
101. Ornato JP: Special resuscitation situations – Near-drowning, traumatic injury, electric shock, and hypothermia. Circulation 1986; 74(suppl IV):23–5Ornato, JP
102. Orlowski JP: Vomiting as a complication of the Heimlich maneuver. JAMA 1987; 258:512–3Orlowski, JP
103. Banner MJ, Kirby RR, Blanch PB: Site of pressure measurement during spontaneous breathing with continuous positive airway pressure – Effect on calculating imposed work of breathing. Crit Care Med 1992; 20:528–33Banner, MJ Kirby, RR Blanch, PB
104. Banner MJ, Kirby RR, Blanch PB, Layon AJ: Decreasing imposed work of the breathing apparatus to zero using pressure-support ventilation. Crit Care Med 1993; 21:1333–8Banner, MJ Kirby, RR Blanch, PB Layon, AJ
105. Calderwood HW, Modell JH, Ruiz BC: The ineffectiveness of steroid therapy for treatment of freshwater near-drowning. Anesthesiology 1975; 43:642–50Calderwood, HW Modell, JH Ruiz, BC
106. Wynne JW, Reynolds JC, Hood CT, Auerbach D, Ondrasick J: Steroid therapy for pneumonitis induced in rabbits by aspiration of foodstuff. Anesthesiology 1979; 51:11–9Wynne, JW Reynolds, JC Hood, CT Auerbach, D Ondrasick, J
107. Bratton SL, Chestnut RM, Ghajar J, McConnell Hammond FF, Harris OA, Hartl R, Manley GT, Nemecek A, Newell DW, Rosenthal G, Schouten J, Shutter L, Timmons SD, Ullman JS, Videtta W, Wilberger JE, Wright DW: XIV. Hyperventilation. J Neurotrauma 2007; 24(suppl 1):S87–90
108. Stiefel MF, Spiotta A, Gracias VH, Garuffe AM, Guillamondegui O, Maloney-Wilensky E, Bloom S, Grady MS, LeRoux PD: Reduced mortality rate in patients with severe traumatic brain injury treated with brain tissue oxygen monitoring. J Neurosurg 2005; 103:805–11Stiefel, MF Spiotta, A Gracias, VH Garuffe, AM Guillamondegui, O Maloney-Wilensky, E Bloom, S Grady, MS LeRoux, PD
109. Rolfsen ML, Davis WR: Cerebral function and preservation during cardiac arrest. Crit Care Med 1989; 17:283–92Rolfsen, ML Davis, WR
110. Rogers MC, Kirsch JR: Current concepts in brain resuscitation. JAMA 1989; 261:3143–7Rogers, MC Kirsch, JR
111. Centers for Disease Control and Prevention: Position papers from the Third National Injury Control Conference: Setting the national agenda for injury control in the 1990s, executive summaries. MMWR 1992; 41(RR-6):11–2Centers for Disease Control and Prevention,

Сообщение Утопление. Патофизиология. Первая и медицинская помощь появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.

Второй раз за последний год попадается на глаза приложение Кардионет. Сначала оно было в рассылке новых идей от Агентства стратегических инициатив, теперь “питчится”, пользуясь терминологией его создателя, на крупном медицинском телеграм канале. Изначально мы изучали информацию на их сайте, нынче же ссылки на него не дают, ограничиваясь более скупой презентацией. Впрочем, глобальных изменений на сайте за истекший год не видно. Какие мысли по данному образцу софта?

Приложение Кардионет предназначено для автоматизации процесса маршрутизации пациентов с острым коронарным синдромом. Оно реализовано на двух автоматизированных рабочих местах (АРМ): АРМ выездной бригады скорой медицинской помощи (далее – СМП) и АРМ регионального сосудистого центра (далее – РСЦ). Медицинский работник бригады СМП заполняет в приложении сведения о пациенте (ФИО, возраст, диагноз, время начала симптомов) и нажимает кнопку «получить маршрут». Приложение определяет ближайший РСЦ и направляет туда запрос на подтверждение медицинской эвакуации. Медицинский работник РСЦ видит на своем АРМ оповещение и подтверждает медицинскую эвакуацию, о чем уведомляется бригада СМП.

В качестве ключевой инновационной идеи приложения разработчики указывают функцию маршрутизации пациента в РСЦ, расположенный в соседнем субъекте Российской Федерации, если время в пути до него меньше, чем в “родной” РСЦ.

Имело бы смысл прикрутить туда систему принятия решения о тромболизисе, исходя из времени прибытия в стационар, интегрировать опросник о противопоказаниях. Почему ограничиваемся ОКС, когда есть ОНМК со схожими принципами маршрутизации?

Следует принять во внимание, что информационные системы управления скорой медицинской помощью, представленные на рынке (АСУ “УССМП”, КИС СМП, АДИС, АСУ «Скорая помощь»), уже дают возможность бригаде СМП запрашивать стационар с мобильного АРМ. Информационное взаимодействие со стационарами также может быть реализовано (и много где реализовано) средствами существующих информационных систем при условии административного регулирования этого процесса региональными властями.

Внедрение отдельного приложения для маршрутизации пациентов с острым коронарным синдромом усложняет работу бригад СМП, оперативного отдела станции скорой медицинской помощи и РСЦ. Запросы на медицинскую эвакуацию пациентов по всем диагнозам должны отрабатываться в одной информационной системе, она же должна осуществлять информационное взаимодействие со стационарами.

Медицинская эвакуация в соседний субъект – это проблема в первую очередь правовая и финансовая (деньги идут за пациентом, вы же помните?), а не технологическая. При условии наличия соглашений между соседними регионами автоматизировать межрегиональную эвакуацию возможно средствами существующих информационных систем.

Разработчики сообщают о пилотировании Кардионета в Курской области, подробных данных не приводят. Ищут инвестиции в размере 15 миллионов рублей в год. Что ж, для медтех-стартапа, наверное, не так много. Идея должна звучать хайпово, особенно после провалов маршрутизации в ковидную эпоху. На деле выглядит как очередная попытка автоматизировать то, что не(до)организовано. Хорошо хоть без искусственного интеллекта!

Что на самом деле нужно для информатизации скорой помощи? Похоже на тему для лонгрида…

Сообщение Об инициативах по информатизации скорой помощи появились сначала на Девятый вызов | The 9th Call |.